Бой в сумраке леса. Тактика контрпартизанской войны

Повстанческое партизанское движение - это форма борьбы вооруженной оппозиции вне города. Уже само наличие партизанского сопротивления является фактором не столько военным, сколько политическим. Поэтому, если в каком-либо государстве при обострении внутриполитической обстановки нет предпосылок для возникновения повстанческого движения, то часто они создаются извне, усилиями стран - потенциальных противников, для которых крайне важна дестабилизация внутри государства­ конкурента.
В борьбе за власть подливают масла в огонь и доморощенные политики - в политическом процессе нет лучше инструмента, чем кровавый конфликт. Свою долю в такой конфликт вносят уголовные формирования, скрывающиеся в лесах. В партизанской войне, основанной на политических интригах, запрещенных приемов нет, и рано или поздно она принимает форму массового терроризма. Борьбу с этим злом любое правительство ведет двумя параллельными методами: оперативно-агентурным и военно-силовым.
И войсковикам, и оперсоставу надо знать, с чем они имеют дело, чтобы не совершать грубых ошибок и не добавлять себе ненужной работы. Военным следует помнить, что сопротивление стихийно возникает и многократно усиливается при необоснованных репрессиях и обидах, чинимых войсками местному населению. Один из самых жестоких приказов И.Сталина за притеснения мирного населения занятых областей Германии предписывал расстрел перед строем в присутствии потерпевших. Вождь не хотел неприятных сюрпризов в тылу наступающих войск. Оперативникам же надо знать как можно больше о людском контингенте, который им придется разрабатывать. Знание психологии противника ускоряет оперативный процесс и делает его более результативным.


Фото 1. Снайпер под лохматым камуфляжем.

В партизанское движение люди попадают по разным причинам. Есть религиозные фанатики. Eсть те, у кого погибли близкие или пропало имущество. И те, и другие будут держаться насмерть при любых обстоятельствах. Личности конфликтные, а также идейно и романтически настроенные, в партизанах не приживаются. У них нет первопричинной привязки к движению, и они никогда не примирятся с жизненной грязью, которая присутствует всегда и везде. Это основная причина, по которой таких сравнительно легко вербует правительственная контрразведка. Многие воюют за возможное светлое будущее, есть обиженные, авантюристы и уголовники.


Фото 2. Автоматчик из группы захвата.


Фото 3. Его задача – ликвидировать лишних.

Но основная партизанская масса - крестьяне из местного населения. Оперативному составу стоит обратить внимание на их подробную характеристику. Крестьяне не так просты, как кажется они крайне свободолюбивы, трудно управляемы, хитры и изворотливы. Первейшая жизненная задача крестьянина любой национальности - выжить. Выжить при любом политическом процессе. Власть меняется, a крестьяне остаются. Для них крайне важны родственные и хозяйственные связи. Против этого крестьянин никогда не пойдет - в селе ничего не забывают и не прощают. Крестьяне инстинктивно и постоянно собирают абсолютно всю жизненную информацию, из которой делают быстрые и безошибочные выводы, Они очень наблюдательны от природы, обладают способностью быстро сопоставлять факты и мгновенно просчитывать ситуацию. На допросах очень артистичны - с честнейшим видом бьют себя в грудь: "Не участвовал, не был, не брал, не видел, не слышал, не знаю, не помню и т.д.
Такого не может быть. Память крестьянина феноменальна, и в любом случае он располагает информацией, представляющей оперативный интерес. Но говорить правду начинает только после применения к нему неспортивных методов, известных практическим оперработникам.
Нельзя играть с крестьянином в психологические игры, особенно, если инициатива исходит с его стороны. Психологически переиграть" крестьянина невозможно - его мышление происходит не столько на логическом, сколько на психоэнергетическом уровне. Крестьянина можно обмануть, но провести - никогда. Городскому оперативнику этого не понятно.
Слабое место крестьянина - страх. Именно страх перед равнодушной жестокостью обстоятельств делает крестьянина сговорчивым, очень сговорчивым. Его разрушает страх перед реальной силой, непреклонной и не приемлющей психологических провокаций. И чем больше энергичного гонора у крестьянина снаружи, тем больше животного и парализующего сознания страха внутри. Повоевать крестьянин не прочь, но ни в коем случае с превосходящим противником. А в смутное время не прочь и пограбить, пользуясь бесконтрольностью властей.


Фото 4. Постановка засады под лохматыми камуфляжами.


Фото 5. Тренировочный процесс.

Очень много в сопротивлении и таких, кого мобилизовали в партизаны принудительно, по принципу: "Кто не с нами, тот против нас". Во время Отечественной войны задачей многих партизанских командиров было поставить под ружье и партизанские знамена тысячи дезертиров, бросавших фронт при немецких прорывах и разбегавшихся по домам.
Для успешного ведения партизанской войны всю эту дремучую массу, которая не любит подчиняться, нужно организовать, обучить и держать в рамках жесткой дисциплины. Это может сделать только руководящее ядро из подготовленных профессионалов, которые и создают партизанскую инфраструктуру.
Партизанское движение всегда стремится взять, возможно, более полный контроль над населением и его настроениями. И если настрое­ния не те, их надо сформировать и держать в нужном русле. Эту инициативу нельзя выпускать из рук. В партизанской войне выигрывает тот, на чьей стороне стоит население. Население - это резерв бойцов сопротивления, это ­источник продовольствия, очень часто продовольствие больше неоткуда взять, это - отдых в тепле, баня, госпиталь для раненых, горячая пища, наконец, это ­женщины, воюют здоровые мужики и воздержаться им не прикажешь. И, наконец, самое главное: население - это агентура, глаза и уши сопротивления. Но, с другой стороны, заскорузлое мышление жадноватого от природы крестьянина определяется текущим моментом - выгодно ему или нет. Вот тут он может и с властями посотрудничать. Властям помогают недовольные и обиженные, а также из чувства мести, былой зависти, просто из па кости – крестьянин обидчив, злопамятен и мелочен. Мало-мальски подготовленный оперативник легко вычислит таких людей. Они найдутся всегда и везде. Для пресечения агентурного сотрудничества с властями в каждом населенном пункте сопротивление определяет своих информаторов числом не менее трех. Эти люди не знают друг друга, потому что каждый из них дает в лес информацию обо всех, живущих в селе, в том числе и о других информаторах. Таким образом, контролируется достоверность разведывательных и контрразведывательных данных. Обязательно существует система оповещения из населенного пункта к партизанским силам через связных, которые относят письменные донесения в лес и закладывают их в тайники – почтовые ящики или устно сообщают сведения партизанской разведгруппе в определенных точках леса или нахутopax, на так называемых "маяках".


Фото 6. Действие ликвидатора, тренировочный процесс. Отработка внезапного нападения из засады.

На "маяках" партизанские разведчики принимают людей из города или, наоборот, отправляют людей в город, делая ;безопасным их продвижение к месту назначения. Партизанская контрразведка регулярно обходит населенные пункты и встречается с осведомителями в целях выявления агентуры правительственных спецслужб, которая постоянно засылается в сопротивление. Постоянно работают диверсионные группы, ведется наблюдение за коммуникациями, прослушивание линий связи, сбор развед информации и выемка донесений из тайников. По населенным пунктам бродят агитационные бригады - надо убедить взяться за оружие крестьянина, который хочет спокойно заниматься своим хозяйством и не желает иметь неприятностей от властей. Идет рабочий обмен между центральными базами сопротивления и периферийными отрядами.


Фото 7. Захват. Учебно-наглядный процесс. Упор коленом в почку. Можно и двумя коленями в обе почки, в прыжке.

 Наконец, дислокации баз и отрядов не должны быть постоянными, иначе резко возрастает вероятность проникновения правительственной агентуры и увеличивается опасность того, что накроют ударами с воздуха и "зажмут" войсковыми силами. Еще существует масса других задач, которые нужно выполнять с эффектом, с шумным эффектом, иначе грош цена такой оппозиции. Но для всего этого надо постоянно передвигаться. Сначала все так и получается - при полной внезапности и с размахом. Военные успехи оппозиции вызывают политический резонанс. Выделенные правительством армейские силы оказываются неповоротливыми и малоэффективными против извечной партизанской тактики пластичного контакта: налет - отход. Партизаны избегают открытого встречного боя с превосходящими силами - это губительно для них. Военные не любят бой в лесу, так же, как и уличные бои - с пушками и бронетехникой тут не развернешься. Войска, не зная местности и людей, с которыми воюют, ведут себя, как слон в посудной лавке, так или иначе ущемляя местное население и увеличивая количество недовольных. В разные времена и в разных странах этот сценарий повторялся в одном и том же варианте. Наконец, в высших штабах осеняло (обычно после массы докладных от нижестоящих практических работников) свободное хождение по лесам. Из архивов извлекались покрытые пылью старые инструкции по применению контр партизанской тактики егерей, которая испокон веков применялась против всякого рода повстанцев. Специально обученные, тренированные, хорошо вооруженные, набранные из числа следопытов - профессионалов, оперсостава, специалистов тактической и глубинной разведки, профессиональных охотников, спецгруппы садились на партизанские тропы и блокировали передвижение по лесу. И с этого момента военные действия переносились с правительственных коммуникаций на лесную тропу войны. Они велись тихо, незаметно и коварно. Терпеливые егеря, тренированные на выживаемость в лесу, тщательно замаскированные лохматыми камуфляжами (изобретение тоже незапятной давности - фото 1,2,3) до поры - до времени вели скрытое наблюдение за всем, что происходило в их зоне ответственности. Внимание обращалось на мельчайшие детали: обнаруженные следы и предметы могли рассказать о многом (в наше время – стреляные гильзы, консервные банки, окурки, старые бинты и т.д.). Становилось известно, кто, когда, из какого населенного пункта ходил в лес, устанавливалось по следам, что он там делал (при этом очень часто находили почтовые ящики-тайники, информация перехватывалась и отправлялась на оперативную обработку). Постепенно вырисовы­вались маршруты партизанских разведывательно-диверсионных групп, хозяйственные маршруты, нащупывались места дислокаций баз и "маяков". Выявлялись подходы к ним, наличие и расположение сторожевых секрет ­постов, порядок смены дежурных нарядов на них, маршруты разводящих, периодичность прохождения блуждающих патрулей вокруг базы (а в наше время - еще и системы сигнализации, обнаружения и предупреждения). Результаты таких наблюдений давали возможность связи со своей агентурой, работающей внутри партизанской базы. Агент закладывал информацию в тайник, расположенный вблизи базы или даже на ее территории (обычно вблизи мусорной свалки или отхожего места, посещение которых вполне объяснимо), или же на марше, в обусловленном месте. Изъятие такой информации возлагалось на егерей спецгруппы, они же и подстраховывали агента по мере возможности. По рации егерям сообщалась дополнитель­ная информация, полученная оперативным путем из других источников. Знание обстановки давало возможность егерям существенно вредить сопротивле­нию. Не счесть случаев, когда лазутчики, перебравшись за периметр партизанских секрет постов, убирали из бесшумного оружия партизанских лидеров. Спецгруппы делали налеты на партизанские склады и базы снабжения. Бывали и нападения на крупные партизанские штабы с удачным уловом захваченных: документов (мелкие отряды документации никогда не ведут в; конспиративных целях). Но; основной задачей была добыча информации, и спецгруппы работали в потогонном режиме захвата живых людей. Чаще всего это происходило при движении немногочисленной партизанской группы на разведку, диверсию или хозяйственный промысел. Маскировка под лохматыми камуфляжами делала егерей практически невидимыми (смотри фото 1,2,3).


Фото 8. Фиксация. Учебно-наглядный процесс.

Засада ставилась безукоризненно (фото 4, 5). Ликвидация лишних (фото 6) захват во всех возможных ,невозможных условиях на тренировках отрабатывались до автоматизма (фото 7,8,9,10,12,13) В плен брали того, кто шел сзади такие быстрее начинают говорить и их легче “отсечь”. от основной группы, идущей спереди. Передних расстреливали из бесшумного оружия или вырезали ножами. Bcё это делалось мгновенно и бесшумно. На тренировках тщательно отрабатывался мгновенный рывок на захват (фото 14-15).


Фото 9. Захват тренировочный, на сопротивление. За противника работает инструктор-рукопашник, которому удалось сбить спецназовца с ног. Для таких случаев пистолет ”прихватывается” ремешком к запястью (отмечено стрелкой).

А в наше время отрабатывается и захват из автомашины (фото 16), даже по лесу сейчас мало кто ходит пешком. Следов при захвате не должно оставаться никаких. Взятого "'языка" и трупы убитых бегом оттаскивали в сторону и подальше. Убитых зарывали, и место захороне­ния маскировали. Пленного допрашивали тут же. Его трясли, пока он не опомнился от стресса. Оперативник, находившийся в спецгруппе, знал, как это делается. В контрпартизанской войне тоже нет запрещенных приемов. Как правило, захваченный крестьянин начинал говорить. Он знал, что ему надо уцелеть вот здесь и сейчас, чтобы его не убили на месте. Еще проще было с теми, кто отпросился y командира на пару дней побыть дома. Или с теми, кто ушел в село на свадьбу, крестины и т.д. Для крестьян это очень важные события и пропустить их нельзя.


Фото 10. Попытка надеть наручники. Тренировочный процесс.

Таких отслеживали на краю леса и допрашивали в виду собственного дома. Почти всегда задержанные говорили сразу и подробно. В установленный срок они возвраща­лись на базу, но уже в качестве осведомителей спецслужб. Тех, кто молчал - немало было и таких ­отправляли в город. По статистике гестапо, в застенках говорил каждый третий. В НКВД, где не велось такой статистики, говорили все. Американцы во Вьетнаме впрыски­вали пленному лошадиную дозу скополамина, он выдавал лошадиную дозу информации, его дальнейшая судьба никого не интересовала. Скополамин ­сыворотка правды. Частенько языков брали и вблизи партизанской базы. Самым удобным местом для этого были тот же мусорщик и отхожее место. Несмотря на предупреждения, изложенные в инструкции по разведке, изучаемые во всех армиях мира, во всех гарнизонах постоянно повторяют одну и ту же ошибку – о вышеуказанных презираемых и малопосещаемых местах забывают до возникновения в них потребности. Трудно подсчитать, сколько военнослужа­щих (в том числе и в Советской Армии - вспомните Афганистан) было похищено при выходе по жизненной необходимости.
Точно так же поступали во все времена и с дежурными нарядами секрет-постов: был человек на посту и исчез вместе с напарником, следов никаких не осталось. Бесшумно и бесследно уничтожа­лись разведгруппы, встречавшие на "маяках" людей из города. "Горожане" брались в плен только живыми и только невредимыми люди знали очень много. Захват "языка" проводился необязательно методом физического нападения. Во все времена (и сейчас тоже) в ходу были чисто охотничьи способы - петли, капканы, волчьи ямы и другие хитроумные ловушки.
По ходу событий егерям приходилось нападать и на крупные партизанские колонны. Суть этого процесса заключалась не в том, чтобы одержать победу, а в том, чтобы сорвать партизанскую акцию, на исполнение которой выдвигалась колонна. Засада при этом готовилась тщательно. Место для нее выбиралось так, чтобы колонна. Была “зажата” рельефом местности (оврагами, скатами и т.д.) или хотя бы "прижата" с одной стороны и не могла быстро рассредоточиться и развернуться в боевые порядки. Обочина тропы, по которой двигалась колонна, минировалась минами или гранатами на растяжках. Места, мало-мальски годные для укрытия от огня, тоже минировались. В наше время для этих целей используются управляемые мины и мины направленного действия. Место перед позицией егерей минировалось обязательно. Засаду старались расположить с правой стороны по ходу движения колонны, не мешают друг другу и каждый максимально закрыт своим укрытием (представьте себя на месте стрелка, чья позиция находится напротив - по левую сторону от колонны, как неудобно будет стрелять с правого плеча c разворотом вправо, как будет вам мешать тот, кто впереди вас, и как вы будете мешать тому, кто сзади. При возможности выбирают место, чтобы тропинка или дорога сворачивала по ходу движения влево. Это позволяет расположить огневые точки егерей и на изгибе тропы, по фронту и к тому же обеспечивает большую свободу манёвра спецгруппы при отходе. При этом меньше вероятности выйти на открытое место (тропы, дороги, просеки) и попасть под обстрел (схема 1).


Фото 11. Схема 1.

Если впереди колонны двигалась малочисленная группа, предупреждающая охранение, то eё обычно пропускали вперед беспрепятственно (правда, бывали по обстановке случаи, когда такую группу бесшумно уничтожали и брали пленного, трупы мгновенно­ оттаскивали в сторону).


Фото 12. В захвате запрещенных приёмов нет. В данном случае это банальный зажим за …

Колонна встречалась плотным внезапным огнем из всех стволов, на расстоянии 70-80 метров, не ближе, чтобы из колонны никто не смог добросить до позиции егерей гранату. Партизаны тоже обучены тактике и бросаются не туда, где тихо (там опасность), а туда, откуда стреляют, вслед за броском своей гранаты. Колонна - групповая мишень, и концентрированный огонь по ней из стрелкового оружия плюс срабатывание мин направлен­: направленного действия оказывают чудовищ­ный эффект. Для создания большей плотности и результативности огня егеря применяли способ стрельбы из автоматов по-пулеметному. Чтобы оружие при стрельбе очередями не трясло и не разбрасывало пули, автомат за ремень прихватывают к стволу дерева (фото 17, 18). Просто и эффективно. Обычно расстреливают один магазин из автомата и короткую ленту из пулемета. Не больше. Весь огневой налет длится 10-15 секунд. И теперь задача спецгруппы - мгновенно исчезнуть и утащить с собой "языка", если он есть. Надо исчезнуть, несмотря на соблазны пострелять еще. Потому что ответная стрельба начнется секунд через 7-8, а организованное сопротивление наступит секунд через 20-25. Не дожидаясь его, надо уже быть на ногах и убегать по безопасному месту - лощине, оврагу, обратному скату и т.д.
Путь отхода должен быть определен и почему старые инструкции предписывали делать именно так. Нельзя допустить, чтобы в спецгруппе появился хотя бы один раненый. Это означает практически конец выполнения задания. Раненый будет непомерной обузой для егерей, так же, как будут непомерной обузой для партизан их раненые. Самое неприятное на тропе войны для тех и других не голод и отсутствие боеприпасов, а наличие раненых. Это жуткое бедствие в партизанской жизни. Только в низкопробной литературе раненых пристреливают, в реальной действительности их вытаскивают до последней возможности.


Фото 13. Инструктора, который работал за противника, “скрутили” только превосходящими силами.

Партизанская колонна после шквального огня егерей начинает расползаться в стороны и попадает на мины-растяжки. Отягощенные ранеными и убитыми, потеряв инициативу и время, имея впереди неизвестность, партизаны не способны на результативные действия.
Спецгруппе надо быстрее оторваться по причине, истекающей из тактической особенности боя в лесу. Пользуясь большим количеством укрытий деревьев очень легко можно окружить тех, кого меньше. Поэтому знающий партизанский командир сразу же подает команду на обход и окружение егерей. Если резко наступила тишина и стрельба почти прекратилась, это верный признак того, что такая команда поступила.


Фото 14. Засада на ровном месте в ложбине. Позиция с правой стороны по ходу движения противника (противнику трудней стрелять, разворачиваясь вправо).

Правда, когда партизанами командует опытный профессионал, их действия будут сопровождаться отвлекающим пулеметным огнём. Тем, кого окружают, этот процесс очень трудно выявлять и контролировать в условиях ограниченной видимости леса. A людям, увлеченным стрельбой труднее вдвойне. И если клеи окружения замкнутся за спиной спецгруппы, егерям придется туго. Их спасение - в скорости исчезновения. Поэтому личный состав спецгруппы делится нa тройки с обязательным назначением старшего, чтобы никто не отстал и не потерялся. Если всё-таки будет погоня (случалось и такое), егеря сделают отвлечение боем: три человека будут бежать и постреливать, а остальные в удобном месте сделают засаду, перезарядятся и с фланга расстреляют преследующих. Иногда, по обстановке, можно вернуться и в неожиданном месте пустить противнику кровь. Но боле этого испытывать судьбу не стоит. В мемуарах партизанских лидеров (Ковпака, Базымы, Вершигоры) нехотя и вскользь упоминается об "участившихся стычках с егерями". Вот так они и выглядели эти стычки...


Фото 15. Бросок на захват, отрабатывается спецназом до грани невозможного.

В захвате этот момент едва ли не самый важный, норматив тяжёл (от рывка до наручников) – две с половиной секунды. Задача автоматчика ( на первом плане) – накоротке и безошибочно “вырубить” лишних, идущих спереди.
Егеря работают изощренно, днем и ночью, в любую погоду. О них уже знают. Призрачны и страшны они в лохматых камуфля­жах и неуловимы, как тени. В лесу поселяется страх. Выйти на дивер­сию, на разведку, принять человека из города становится проблемой. Уже не крестьянин сидит в засаде на кого-то, а сидят на него самого. По лесу спокойно не пройдешь, если нe напорешься на нож, то на мину наскочишь обязательно. И пуля из бесшумного оружия вылетит неизвестно откуда. И люди пропадают. Егеря не принимают открытого боя, и выследить их нельзя. Люди натренированные, где живут, что едят, когда спят неизвестно, чутье у них звериное, сами выслеживают кого угодно. Получается партизанская тактика наоборот - только теперь в пластичном контакте работают с ними, с партизанами. По наводке егерей по базам партизан уверенно работает авиация и артиллерия.


Фото 16. Захват пленного из автомашины, задача автоматчика - “вырубить” водителя и тех, кто находится в кузове.

 Собранные разведданные позволя­ют осуществлять в лесу войсковые операции крупными силами. В населенных пунктах ликвидируется партизанское подполье. Наступает информационная блокада. Партизанские базы отрезаются от источников снабжения. Действия спецгрупп, авиации, артиллерии и свободных батальонов егерей созда­ют для вооруженной оппозиции невыносимые условия. Война для крестьянина уже не развлечение, а тяжелый и страшно опасный труд. При отсутствии продовольствия, курева и реальных побед падает боевой дух. Воевать приходится вдали от дома. Страшна неизвест­ность. Психика крестьянина всего этого не выносит. После истеричного всплеска эмоций - начинается дезертирство. Боевики разбредаются по селам, где их выявляют оперативным путем. А те, кто остался, заблокированные, без поддержки извне, без патронов и продовольствия, усталые и завшивленные, вынуждены уходить в труднодоступные районы. Чаще всего от голода они начинают грабить все тоже сельское население, в тяжелое время, забирая последнее. Случается, бесчинствуют в отношении женщин. Это переломный момент, когда крестьяне прекращают поддерживать сопротивление, руководители которого к тому времени, уже не представляют ни какой политической силы, кроме самих себя. Пользуясь ситуацией, правительственные спецслужбы создают вооруженные подразделения самообороны из местных жителей и, более того, выставляют гарнизоны для защиты населения от грабежей и произвола. Так, на территории Западной Украины уже в сентябре 1944 года действовало 20З строевых истребительных отряда, которые наравне с войсковыми частями НКВД принимали участие в ликвидации националистического движения ОУН-УПА. Там же, в населенных пунктах было организовано 2947 вооруженных групп самообороны, эффективность которых трудно переоценить. В других областях СССР, где в военные и послевоен­ные годы разбойничали сбившиеся в банды уголовники и вооруженные дезертиры, обученная и вооружен­ная молодежь допризывного возраста с интересом принимала участие в облавах и прочесываниях лесных массивов, проводимых милицией и НКВД.
Следующий шаг правительства - объявление амнистии. Дезертирство в оппозиции принима­ет массовый характер (по амнистиям в период с 1944 по 1953 г. добровольно сдалось властям 76 тысяч боевиков ОУН- УПА, получили прощение даже те, на ком была кровь). То, что остается, уже трудно назвать сопротивлением. Остаются вожаки, одержимые навязчивой идеей, которые судорожно пытаются поправить ситуацию. Участники оппозиции удерживаются ее руководством от сдачи властям методами репрессий и уничтожения колеблющихся. Устанавливаются связи с уголовными формировани­ями. Бандиты - реальная сила, и оппозиция пытается взять их под свой контроль или хотя бы наладить с ними обоюдовыгодные контакты. Одновременно углубляется конспирация, увеличивается взаимное недоверие и подозрительность. Это истекает из психологической закономерности, чем энергичнее лидер, тем больше у него жажда жизни.


Фото 17. Даже маленький АКСМУ-74 “трясёт” при стрельбе, если его не прижать к дереву.

Его собственной жизни. Убедившись в необратимости хода событий, многие партизанские командиры и криминальные главари задумываются, как жить дальше. И, единственный выход для себя видят в том, чтобы стать активной агентурой властей в обмен на жизнь и свободу.
В конце сороковых начале пятидесятых гoдов лидеры среднего звена ОУН-УПА начали: сдавать Оуновское подполье в городах и наводили войсковые силы на остатки боевых формирований, прятавшихся по "схронам" в лесах. Одержимых Бендеровских вожаков, очень осторожных, подозрительных и особо опасных было разрешено; не брать живыми, а уничтожать на месте.


Фото 18. Вот таким образом даже из сильного АКМ можно стрелять, как из пулемёта. Ремень при стрельбе затягивать как можно сильнее.

Чаще всего ликвидация происходила во время сходок, встреч, совещаний, когда после официальной части начиналось застолье. После хорошей выпивки агент расстреливал сидящих за столом захмелевши собутыльников. Или тихо вырезал ножом выходивших на двор по нужде. Бывали и другие варианты. Иногда это делал оперативник или егерь из спецгруппы, внедренный в сопротивление. Но чаще всего действовал лидер из своих, зарабатывающий прощение от властей. Это были волки среди волков, особо ценные агенты, которые стоили гораздо больше аттестованных сотрудников спецслужб. Один из старых; оперработников рассказывал, как во время операции, осуществляемой силами спецбатальона совместно с группировкой такого "волка", генерал от МГБ, проводивший инструктаж, предупредил "Если подстрелят кого-то из вас, то хрен с ним. Но если убьют eгo (волка), вы все пойдете под трибунал".
На счету у некоторых "волков" были сотни сданных и десятки; застреленных собственноручно бывших соратников. "Волки"­ получили прощение от Сталина. Некоторые из них живы до сих пор. Кое-кто живет даже под своей настоящей фамилией. Сталин не придумал ничего нового. Так было испокон веков. Стараниями спецслужб повстанческое политическое движение всегда переводилось в разряд полууголовного.
Для правительства это было уже не опасно.

Часть 2
Побеждает на лесной тропе воины тот, кто терпеливее и вынос­ливее. Порог терпения трениро­ванного разведчика всегда выше, чем у неподготовленного крестья­нина. Порог терпения - это способ­ность длительное время выносить голод, холод, боль, бессонницу и бытовые неудобства. Но даже у тренированного профессионала он не безграничен. Исход лесной войны решает наличие материального снабжения и хорошей базы. Опорные точки спецгрупп обычно засекречивались и маскировались под хозяйственные войсковые части, которые размещались в спокойных от боевых действий зонах. Там имелись условия для отдыха и восстановления: госпи­таль, баня, кухня. Выход спецгруппы на работу осуществлялся только ночью, в закрытой машине егерей подвозили к лесу (никогда в одном и том же месте). Далее егеря добирались к месту поиска пешком, километров 20-25, в скрытом режиме. Та же автомашина забирала в условленном месте спецгруппу, отработавшую поло­женный срок. Место и время также было неодинаковым - оно сообща­лось возвращавшейся спецгруппе по радио.
Спецгруппа должна быть незаметной и мобильной. Это сокращало ее численность до 15-­16 человек. Большее количество людей оставляет в лесу "слоновью тропу" (иногда такую тропу специ­ально оставляли, заманивая противника в ловушку). Группа должна быть сильной, поэтому на ее вооружении обычно имелось 3 пулемета под сильные боеприпасы (7,62х53 СССР; 7,92х57 Маузер и в наше время 7,62х51 - НАТО), способные пробивать на коротких дистанциях лесного боя (около 200 м) основные укрытия - стволы деревьев. Почему три пулемета?
Потому что 3 пулемета в случае окружения могут обеспечить круговой обстрел, а при прорыве из кольца концентрированным огнём "проломить" брешь в боевых порядках противника. Для жизне-обеспечения группы, которая забрасывалась в лес на долго (бывало, до месяца и больше), требовалось немало груза-боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Весь груз не носился с собой-оборудовались основной и запасной базовые лагеря в труднодоступных местах. Для хранения груза обустраивались тайники, тщательным образом защищенные от сырости, которая на природе проникает везде. B Западной Украине до сих пор находят тайники, оставленные и бендеровцами, и немецкими егерями, и спецгруппами МГБ (в наше время - неизвестном кем фото 1-2).


Фото 1. Тайник, оборудованный в наше время, Его стенки выложены берестой для предохранения от сырости. В тайнике находились боеприпасы, оружие и деньги. Тайник “охраняла” граната Ф-1 на растяжке (обозначена стрелкой).


Фото 2. Граната Ф-1, поставленная на растяжку для охраны тайника.

В тайники на ведывались, чтобы пополнить носимые запасы. Все остальное время спецгруппа проводила в засадах и поисковых мероприятиях. Зона ответствен­ности спецгруппы определялась в зависимости от обстоятельств, часто в квадрате 15х15 км. Командиром группы обычно был армейский разведчик, но замести­телем его - оперативник, знающий людей и обстановку на месте. Им ставилась задача, в рамках которой они могли принимать решения самостоятельно по ходу событий.
Радиообмен был запрещен. Рация работала только на прием в определенное время. На партизанс­кой базе сразу определяли, что рядом заработал передатчик (а в наше время и запеленгуют). Выход в эфир раз решался только при необходимости эвакуировать ране­ного, пленного, при корректировке артиллерийского (минометного) огня и наведении авиации на партизанскую базу.
Группа работала бесшумно и скрытно, не оставляя следов. Она вообще как бы и не существовала в природе. Никаких костров, консерв­ных банок, сломанных веток, сорванной паутины и т.д. О том, чтобы закурить, не могло быть и речи. Местность в своей зоне ответственности изучалась доско­нально. Группа вступала на тропу войны. И сидеть в засадах на партизанских тропах под лохматы­ми камуфляжами приходилось долго - иногда по 2-З суток. Маскировка должна быть без­упречной - партизанскую разведку возглавляют такие же профессио­налы, а местные жители, которые всегда будут в партизанской развед­диверсионной группе, помнят в лесу каждый кустик.
Основные передвижения по партизанским тропам происходят только ночью. При этом враг № 1 ­не усталость, не голод, а комары. Немцам выдавали гвоздичное масло - лучшего средства против кровососущих насеко­мых нет. Американцам во Вьетнаме тоже что-то выдавали. Русским спецгруппам не выдавали никогда и ничего.
Спецгруппы егерей работали в пластичном контакте с оппозицией - условия леса это позволяли. Егеря, засевшие на удалении от партизанской базы на несколько километров, были практически неуязвимы. Прочесывать лес парти­занскими силами бессмысленно ­на егерей может выйти только поисковая партизанская развед­группа, примерно, такой же числен­ности, и, как правило, попасть в засаду) егерям или напороться на мины. Этот случай из серии тех, когда проигрывает тот, кому больше нужно.
Работа спецгрупп не ограничи­вается захватом "языков", ударами по партизанским колоннам и наблюдением за партизанскими связными. Информация, получае­мая по радио, ориентирует спец­группу на целенаправленные действия. По обстановке может поступить приказ на объединение нескольких спецгрупп для нанесе­ния удара по небольшому парти­занскому отряду, для разгрома партизанских штабов и захвата документации.
Так, в 1946г. был осуществлён дерзкий и удачный налет на штаб Бендеровского лидера Р. Село, где находился штаб, располагалось глубоко в лесах, подход больших войсковых сил к нему был бы обязательно замечен. Несколько спецгрупп МГБ, объединившись, сделали отвлекающий налет на село сбоку, их появления никто не ожидал, но отпор был оказан сильный. Пользуясь тем, что внима­ние противника было отвлечено, одна из спецгрупп вошла в село с другой стороны и далее двигалась по улицам согласно тактике уличных боев: автоматчики под прикрытием пулеметов продвигались, закрепля­лись, открывали огонь, под прикры­тием которого подтягивались пуле­метчики. К штабу продвинулись быстро и без потерь, забросали его гранатами, захватили архивную и агентурную документацию. Половина спецназовцев была в Бендеровской униформе.
В партизанской и контрпартизанской войне, как уже говорилось, запрещенных приемов нет. Создание ложных партизанских отрядов - обычный метод. Эти отряды создаются на основе выше­упомянутых егерских спецгрупп.
К тому же, немцы, проводя прочесывание, для профилактики стреляли на каждый подозритель­ный шорох, по густому кустарнику, по затененным местам, по лощинкам и овражкам, по всем тактически опасным для них местам даже без видимой цели. И этот прием тоже себя оправдывал. Те, кто прочесывает лес, движутся двумя цепями, не ближе 50 м одна от другой, но и не отдаляясь, в пределах прямой видимости. Этим гарантируется не столько качество прочесывания, сколько предотвращается опасность внезапного нападения сзади и сбоку. В реальной действительности продвигаться приходится не только вдоль открытых мест и оврагов, но и поперёк них. И когда одна цепь или группа преодолевает такое препятствие, другая - страхует на случаи внезапного нападения (фото 3).


Фото 3. Правильное прочёсывание леса или выдвижение на захват. Одна группа преодолевает овраг, другая страхует от внезапного нападения.

Неправильным будет преодолевать препятствие всем вместе – в таком случае, без подстраховки огнем, двигаясь снизу вверх лицом к горе, все беспомощны и представляют собой групповую цель (фото 4).


Фото 4. Неправильное преодоление препятствия – всем вместе. Перед препятствием происходит естественное “сбивание” в кучу и превращение в групповую цель, которую легко уничтожить очередью с фланга или миной направленного действия.
Такие места в лесу, где происходит инстинктивное скапливание противника перед препятствием, а также места, которые могут послужить укрытием от внезапного огня (канавы, воронки, рытвины, лощины и т.д.) на войне просто неразумно не заминировать.
Если вам придется двигаться в холмистой местности, предпочтительнее идти так, чтобы скат находился с левой от вас  стороны (фото 5).


Фото 5. Скат слева от егеря. Из автомата удобно стрелять по скату вверх, вправо и с разворотом влево.

При этом удобно стрелять с правого плеча в любую сторону и вверх тоже. Когда гора (скат) находится справа от вас, лучше переложить оружие по левую руку, представьте, каково вам будет разворачиваться для стрельбы вправо и вверх с правого плеча (фото 6).


Фото 6. Скат справа. Для стрелка положение невыгодное – неудобно стрелять с разворотом вправо и тем более вверх.

Это так называемое левостороннее правило – влево стрелять намного быстрее и легче и забывать о нем нельзя.
Когда цепь или группа движется в гору, ее также снизу или сбоку прикрывают огнем. Поднявшаяся на высоту группа закрепляется и огнем поддерживает тех, кто поднимается снизу вверх.
В лесу подчас трудно наступать сплошным фронтом - сильно пересеченный рельеф (как и в горах) почти всегда разделит наступаю­щих на отдельные группы, которым приходится двигаться не цепью, а походным порядком, друг за другом. Прочесывание принимает форму коллективного поиска. Спецгруппы действуют в сводных батальонах, но структурно - своими спаянными коллективами. Две спецгруппы по 15-16 человек соединялись в обычный общевойсковой взвод. И рельеф местности может вывести такой взвод (или полувзвод) в самое неожиданное место. Развитие событий предугадать невозможно, поэтому егеря должны быть натренированы на внезапное встречное столкновение- основной вид боевых действий в лесу. Приёмы индивидуально-групповой тактики огневых контактов в таких условиях специфичны. При внезап­ной встрече с группой противника в лесу всегда стараются плотным, шквальным огнем "прижать" его к земле, заставить залечь за укрытия, "при гвоздить" к месту, лишив свободы маневра и не давая ему поднять голову для при цельной стрельбы.


Фото 7. Схема 1.
 

Фото 8. Схема 2.

Одновременно, сразу же, пока группа прикрытия с пулеметом (на схемах 1 и 2 обозначена цифрами 1,2,3) держит противника прижатым к земле, основные силы, пользуясь рельефом, укрываясь за деревьями, резко делают рывок влево - вперед, стараясь зайти со стороны правого фланга против­ника. Согласно общевойсковой тактике противник из походных порядков начнет разворачиваться в цепь против вашей группа! прикрытия. Расстреливайте эту цепь сбоку, как групповую мишень. Используйте преимущество, которое дает вышеназванное лево­стороннее правило - с разворотом вправо противнику на первых минутах боя стрелять будет не удобно, непривычно, его стрелки будут разворачиваться вправо стволами в спины друг друга. Сбоку противник на какое-то время будет открыт для вашего огня, он потеряет это время на перестроение цепью вправо. Выиграет тот, кто при встрече среагирует первым и создаст мгновенный перевес концентрированным огнем сбоку в правый фланг противника. Та же схема действий и в случае внезапного нападения на спецгруппу - прикрытие прижимает противника к земле, остальные резким маневром выдвигаются ему на фланг, желательно, на правый. Местность и обстоятельства не всегда позволяют это сделать, но если есть такая возможность, ее нельзя упустить. По обстановке поле боя и самого противника надо "закручивать" по часовой стрелке, приближаясь к противнику на дистанцию кинжального огня.
Вышеописанный прием лесных разбойников и конокрадов не нов - он оправдывал себя на протяжении столетий. Задача - сделать это все на предельно высоких скоростях. Бой малыми подразделениями в лесу скоротечен. Ситуационные варианты с личным составом необходимо на тренировках отрабатывать до автоматизма. В боевой обстановке практически не будет времени на принятие решений и подачу возможностей на команды. Тактическая реакция и отдельных бойцов, и всей спецгруппы должна быть отработана до уровня коллективного инстинкта волчьей стаи, где каждый без команды знает, что нужно делать.
Если вы двигаетесь цепью по ровному месту, начало огневого контакта аналогично - противника огнем прижимают к земле. Одновременно, пока ваши пулеметчики плотным огнем не дают ему высунуться и стрелять прицельно, охватить противника с боков, "зажать" его с флангов, расстреливая цели, незащищенные укрытиями сбоку (схемы 3, 4).


Фото 9. Схема 3.


Фото 10. Схема 4.

Основной натиск огнем делать опять же с правого фланга противника - левостороннее правило дает, хотя и кратковременное, но весьма ощутимое преимущество. Если вас много, противника можно окружить, если нет - оставьте ему "выход" из клещей и дайте возможность оторваться. До бьете его в следующий раз. Без необходимости не превращайте огневой контакт в рукопашный. Если вас мало и уйти некуда, не ждите, чтобы вас "зажали". Концентрированным огнем ваших пулеметов "рубите" цепь противника в одном месте, под огневым прикрытием тех, кто замыкает группу сзади, делайте рывок к противнику, гранатами "пробивайте" его боевые порядки, вслед за разрывами своих граней врывайтесь в пробитую "дыру", разворачивая ваши пулеметы "веером", не давайте противнику поднять голову - вы увидите, как брешь сразу расширится и углубится. Всегда критически оценивайте, стоит ли рубить цепь противника в слабом месте: с его более сильных участков, между которыми вы можете оказаться, вас легко "зажать" огнем и расстрелять с флангов. Иногда целесообразнее атаковать там, где цепь противника гуще. В создавшейся неразберихе бойцы противника будут опасаться попасть друг в друга. По обстановке, можно резким броском выйти влево - вперед, со стороны правого фланга такого скученного места, но обязательно “в притирку” к противнику. Пусть он разворачивается для стрельбы вправо и "утыкает" стволы в спины друг друга. Если есть возможность, рывок к противнику делается неожиданно, из-за укры­тий, на очень близком расстоянии. Если нет - плотным огнем прикрывают тех, кто будет делать рывок для броска гранаты. По возможности используйте рельеф­, просачивайтесь по овражкам, лощинам, но обязательно под огневым прикрытием (см. выше). Не отрывайтесь от своих – кто оторвался, тот пропал. Действуйте только в составе своего подраз­деления. Организованные действия намного результативнее.
Во всех вышеописанных ситуа­циях действуйте резко, нахально и нагло, быстрее противника, это называется - оставить инициативу за собой.
При прочесывании не увлека­ются преследованием небольших групп, ведущих интенсивный огонь, как правило, это - отвлечение боем от основных сил или заманивание в западню. Основная цель и основная опасность там, где гробовая тишина.
Если прочесывание упирается в стену плотного огня и залегает, лучшая поддержка - огнем 82 мм минометов. Этот калибр в лесу оптимален по поражающему действию мины и маневренным качествам оружия. Авиацию во время встречного маневренного боя в лесу лучше не при менять: с земли она мало управляема, цели и ориен­тиры с воздуха в густоте леса мало­ различимы, и поэтому авиаторы частенько бьют по своим. Другое дело, минометы, управляемые вами на месте, от навесного огня которых укрытия бесполезны. Очень результативное огневое средство в лесу – крупнокалиберный пулемет. Его сильные боеприпасы пробивают даже вековые деревья, и спасения от него нет. Один крупнокалиберный пулемет способен пробить "дыру" в любой обороне (опять же из практики немецких егерей).
Бой в лесу требует немалого количества боеприпасов и навыков стрельбы по появляющимся целям. Поэтому и стараются прижать противника к земле. Лучше, когда он лежит за укрытиями (деревьями), а не мелькает между ними и сразу скрывается. Далеко не каждый обучен по методике стрельбы "навскидку" даже на малые дистанции, тем более на реальные расстояния лесного боя ­обычно 150-200 м. Стрельба с "наводкой" оружия под силу только тренированным снайперам ­профессионалам или спортсменам­ стендовикам. Для массового употребления наиболее приемлем так называемый способ стрельбы" с тычка".
Замечайте, за каким деревом укрылась цель и караульте ее. Цель обязательно появится из-за укрытия - ей надо стрелять и двигаться. И выдвинется цель, скорей всего, вправо от себя. Почему? Если противник стреляет из-за укрытия с правого плеча из длинноствольного оружия (автомат, винтовка), оно своей длиной не даст ему развернуться или передвинуться влево. Когда он пойдет в атаку, то инстинктивно будет выдвигаться из-­за укрытия в сторону своего оружия.
Цельтесь в пустое место по ходу этого возможного движения и наблюдайте (фото 11).


Фото 11. Противнику, стреляющему из-за укрытия, габариты оружия мешают развернутся или передвинутся влево от него. При необходимости сменить позицию или выдвинутся в атаку, он инстинктивно пойдёт в сторону своего оружия. Там его и ждите, чуть “подтяните” спуск.

С началом выдвижения противника начинайте "выбирать" спуск, и как только он "сядет" на край мушки, дожимайте (фото 12).
 

Фото 12. Противник выскочил из-за укрытия и “сел” на мушку. Дожимайте спуск.

Пока вы дожмете, он продвинется еще и "наткнется" на вашу пулю. Если же противнику надо будет передвинуться влево от себя, он обязательно приподнимет ствол оружия вверх, ибо дерево мешает ему развернуться (фото 13).


Фото 13. Противник приподнял ствол, признак того, что он передвигается влево от себя. Ждите его появления по другую сторону дерева…
По этому признаку точно так же берите упреждение, но только по другую сторону дерева (фото 14).


Фото 14. …а теперь дожимайте…

При перестрелке в лесу смотрите не только перед собой - боковым зрением фиксируйте обстановку справа и слева. Противник, находящийся не напротив вас, а в стороне, очень часто будет открыт для вашего огня сбоку. Используйте эту возможность (фото 15, 16).


Фото 15. Неподвижный противник рано или поздно откроется сбоку.


Фото 16. В лесу нельзя оставаться на месте.
В любом случае старайтесь обходить противника, желательно, справа от него, пока ваши товарищи огнем не дают ему высунуться. Он откроется со стороны в лесу нельзя находить­ся на месте, кто не маневрирует, тот подставляется и погибает. Чаще всего такого коллективно "закручивают" по левостороннему правилу и расстреливают, поставив его в невыгодные для стрельбы и обороны условия.
В скоротечном лесном бою все происходит очень быстро. Вам придется думать за противника быстрее, чем он сам за себя. Он еще никуда не побежал, а вы должны знать, где ваша пуля его встретит (см. вышеизложенное). Это и называется "стрелять стычка". Способу этому тоже сотни лет, он с большим успехом применяется и сейчас, в джунглях и тайге, в тропиках и на севере.
Прочесывание местности обычно ставит перед собой задачу вытеснить противника на открытое место, отсечь его от леса, поставить под огонь пулеметов, артиллерии и авиации.
Следы на снегу всегда работают против тех, кого меньше. Зимой егеря мало сидят на тропах. Подтягиваются крупные войсковые силы, и гарнизоны стоят в каждом селе, отрезая партизанам путь к теплу и продо­вольствию. В зоне партизанской активности вводится строжайший пропускной режим и комендантский час. По партизанским базам работает авиация.
Блокада в зимне-весеннее время страшна для партизан. С наступлением весенней распутицы начинается массовое прочесы­вание леса. Задача - вытеснить партизанские группировки с обжитых мест. Отсутствие обогрева и крыши над головой, сырость под ногами, голод и наличие массы раненых делают свое дело. Основная часть Бендеровского сопротивления ОУН-УПД в Западной Украине была уничтожен во время февральско - апрельской блокады 1946 гoдa. Там помнят об этом до сих пор.
Самый большой опыт борьбы с партизанами накопился, естествен­но, у немцев, которые действовали педантично и рационально. Егеря сводились в батальоны. Батальон в лесу мобилен и управляем, а полк уже нет. Уничтожение парти­занской базы подлежало продуманному планированию и четкому исполнению. После изматываю­щего боя партизанам давали успокоиться в месте удобной для, них стоянки. Бездействием усыпля­лась бдительность. Окружение стоянки начиналось под вечер, последних лучах заходящего солнца. Низколетящие самолеты заставляли партизан "не высовы­ваться" и затрудняли наружное наблюдение. Под таким прикрытием подтягивались штурмовые группы с разных сторон, численностью не больше роты каждая. На обозначен­ном рубеже егеря рассыпались в цепи, которые смыкались друг с другом, окружая партизанскую стоянку полукольцом. Все делалось скрытно и быстро, в сгущающихся сумерках, пока еще можно было контролировать процесс визуально. Сразу же закреплялись для под­ страховки от внезапного прорыва. Ночью спецгруппы вырезали партизанские секрет-посты. Наступление начиналось на рассвете, сразу, как только можно было различить цель. Наступали с востока, со стороны восходящего солнца. На западе отступающих партизан ожидала западня. Впереди у егерей был день. Тактика строилась на том, чтобы окончить операцию до наступления ночи ­времени, наиболее удобного для прорыва из котла. Двадцать лет спустя такую тактику применяли американцы в борьбе с Вьетконгом.
Встречный бой губителен и страшен для партизан тогда, когда после каких-то событий или боевых действий их боевые порядки рассыпаны, при этом на время нет единого командования и потеряны нити управления, что затрудняет организованное сопротивление. В сложном ландшафте леса амери­канцы использовали для этого немецкий же прием: партизанскую колонну "рубили" из минометов, отсекали обоз, снабжение, штаб, сразу же переносили огонь на головную часть колонны. Потеряв­шую управление массу атаковали с боков обычным образом.
Очень неприятен для партизан встречный бой в горах, где от него невозможно уклониться в сторону. На горных тропах, которые зажаты рельефом, невозможно развернуть­ся большими силами, исход события зависит от уровня тактичес­кого мышления командиров, степени подготовленности бойцов, качества их оружия и снаряжения. Чаша успеха склоняется в пользу тренированных горно-стрелковых подразделений (у немцев - горных егерей).
Без спецгрупп, работавших на тропе войне, вышеописанные широкомасштабные действия были бы навряд ли возможны. Метод засад и лесного поиска в после­военные годы широко применялся и против обычных сельских банд группировок - крестьяне днем работали в колхозе, ночью собира­лись в банду и шли грабить. Применялся этот метод и против вооруженных дезертиров, и против банд формирований, маскировав­шихся под воинские части. Задачи и методы были те же: обнаружить, выследить, обескровить в коротких ночных стычках, спровоцировать выход бандгруппы на уничтожение. Применяется этот метод и сейчас, особенно при борьбе с браконье­рами, при поимке бежавших из мест заключения и Т.д. Бандиты тянутся к жилью по тем же причинам, что и партизаны. И засады спецгрупп сидят сутками возле хуторов и на окраинах сел. Шуметь нельзя. Спать нельзя. Курить нельзя. Незамет­ность должна быть абсолютной. Крестьяне наблюдательны, и связь с лесом у них существует по многим каналам. В селе все родственники и все знакомые, все мгновенно становится известным. И если крестьяне заподозрили что-то неладное, те, кто в лесу, узнают об этом почти сразу.
Сидя в засаде, не зевайте. Лес успокаивает и усыпляет. Можно и не заметить, как кто-то проберется на хутор. Этот человек тоже будет наблюдать за хутором не один час. Утром будьте особенно внима­тельны: утро - время злоумышлен­ников. Волчий час. Тот, кто ночевал на хуторе, уйдет с рассветом. Он не наблюдал за обстановкой, а вы наблюдали, у вас преимущество. Ваше оружие и снаряжение выбираются вами по обстановке, но для боя в лесу предпочтительнее калибр покрупнее, боеприпасы посильнее. Хороший камуфляж, перископ, прицел ночного видения и бесшумное оружие обязательно.
Очень желательны средства от комаров и собак. В наше время существует много приборов обнаружения - емкостных, инфракрасных, ультразвуковых и т.д. Но их почему-то никогда не оказывается в нужное время в нужном месте, к тому же их научились обманывать: ночью на просеке привязывают пленного, его засекает инфракрасный прибор и свои же его и  достреливают. Поэтому в поисковых мероприятиях основная нагрузка - на звериное чутье тренированного разведчика, который к тому же может думать и действовать неординарно. При лесном поиске вы вступаете на тропу войны. Вас ждет неизвестность. Научитесь уважать это слово. Надеяться придется только на себя. Вертолет на помощь даже в кинобоевиках прилетает не всегда. Не всегда он прилетал даже к американцам во Вьетнаме.


Фото 17. Скрытое замаскированное наблюдение.

Здесь представлены общие принципы контрпартизанской войны. Так действовали немцы на нашей территории. Так воевали американцы во Вьетнаме. Так в СССР ликвидировали басмачей, бендеровское движение ОУН-УПА в Западной Украине, зеленых братьев в Прибалтике и уголовные банды, промышлявшие повсе­местно разбоем после войны. Так в Латинской Америке ликвидируют многочисленные революционные и нарко-мафиозные новообразова­ния. Практика показывает, что партизанское движение сходит на нет, если с ним ведут борьбу по­ настоящему. Бой в лесу требует нестандартных решений и не вписывается в рамки инструкций, приказов и нормативных актов. От поисковиков, действующих на тропе войны, требуется недюжинная изобретательность, неординарность мышления и адское терпение.
У немцев этих людей называли егерями, у американцев ­рейнджерами, у русских – не называли никак - Лаврентий Берия привил подчиненным высокую культуру молчания. В разных странах все эти волкодавы имели одну и ту же особенность - война в лесу была их стилем жизни.

Алексей Потапов
"Подготовка бойца спецназа".  НПЦ «Здоровье народа», ООО "ВИПв".