Ножи и штыки

Ножи и штыки
Выдержки из книги Говарда Л. Блэкмора "Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия"

Характерной особенностью большинства бронзовых критских кинжалов XVI-XVII вв. считаются охотничьи сценки, выгравированные или нанесенные на лезвие посредством интарсии золотом или серебром. Однако не следует придавать этому слишком большое значение. Дело в том, что мастера часто пользовались уже готовыми изделиями для своих собственных работ. Так, известное лезвие, украшенное изображением охоты на львов, найденное в Микенах (шахтная могила IV), сегодня хранящееся в Национальном музее в Афинах, возможно, принадлежало церемониальному кинжалу. Сам же плоский бронзовый кинжал, безусловно, составлял часть охотничьего вооружения минойской культуры. Он представляет собой защитное колющееся оружие, подходившее как для развлечения (охоты), так и для битв (войны). Ни в доисторическое время, ни в начале новой эры еще не появились ножи или кинжалы, специально предназначавшиеся для охоты.
Скрамасакс
Предком средневекового охотничьего ножа, использующегося и сегодня, считается скрамасакс, длинный универсальный нож, известный в Северной Европе по крайней мере с VIII в. до н. э. Его прочный однолезвийный клинок треугольного сечения позволял легко наносить не только колющие, но и режущие удары.
Лезвие прекрасно защищало его владельца и от людей, и от зверей, им можно было не только убить зверя, но и освежевать его, расчленить дичь или срубить дерево. В случае необходимости ножом пользовались и для еды. Незаточенная кромка ножа шла параллельно лезвию, образуя в передней части острие. Длина лезвия варьировалась от нескольких дюймов до размеров короткой сабли, на некоторых прекрасных образцах выгравированы надписи или геометрические узоры.

Рис. 17. Скрамасакс в ножнах. Так называемый охотничий нож Шарлеманя, хранящийся в Кафедральном соборе Ахена

В качестве примера можно привести небольшую по величине саблю примерно 900-1000 гг., хранящуюся в Британском музее, на которой надписано имя изготовителя Biorhtelm (Биорхелм) и владельца Sigebereht (Зигиберехт). С косым концом, медными и серебряными накладками она удивительным образом напоминает сингальский кинжал- нож XVII-XVIII вв. (пиха-кета). Загнутый хвостовик скрамасакса вставлялся в деревянный рог или рукоятку из кости и имел металлическую головку, обычно у него не было гарды.

У некоторых скрамасаксов лезвия слегка вогнуты, с небольшим вырезом в конце, имеют также углубленные в клинок желобки или пазы вдоль краев. Хотя у них отсутствовал соответствующий ложный край, все же они удивительно походили на длинный охотничий нож XIX в. Ряд таких скрамасаксов обнаружили в погребениях VII-VIII вв. в Нидершторцингере в Германии.
Лучше других сохранился образец так называемого охотничьего ножа Шарлеманя, хранящийся в Кафедральном соборе Ахена, ножны которого надписаны «Byrhtsige mec fecit» («меня сделал Бирхсиг») (рис. 17). Сделанный с задней части надкос стал отличительной особенностью изделий, изготавливавшихся вплоть до XV в. С такой разновидностью лезвий мы встречаемся, например, в алтарных изображениях XV в., в Северной Германии и Скандинавии.
Правда, к тому времени появились и другие разновидности ножей с присущими им особенностями рукояток. У некоторых появляются сферические гарды и обоюдоострые лезвия, в основном они применялись как поясное оружие. Другие же формы, использовавшиеся гражданскими лицами, были более удобны для защиты, чем для хозяйственного применения.

Хозяйственные ножи
В конце Средних веков наиболее распространенной формой гражданских кинжалов по-прежнему оставались однолезвийные кинжалы, использовавшиеся в качестве оружия и для домашних надобностей. Лезвия скрамасаксов стали шире и тоньше, конец закруглялся к обуху. В большинстве случаев остроконечный хвостовик скрамасакса заменялся плоской рейкой, к которой приклепывались две пластинки подходящего материала (из кости или дерева), образуя рукоятку. Такую форму ножа можно увидеть на изображении магазина торговца ножевыми изделиями из рукописи 1476 г., хранящейся в городской библиотеке в Нюрнберге.
Особое значение придавалось рубящим и проникающим способностям ножа, поэтому и от рукоятки требовалась поддержка удара. Когда приделывалась головка, то она часто была асимметричной, с выступом на конце, защищая пальцы от соскальзывания с захвата во время работы. Пальцы отчасти защищала также небольшая гарда, выступающая с боковой стороны рукоятки. Опираясь на нее, можно было увеличить давление на нож. К этой гарде часто приделывали небольшой диск. Он становился частью гарды и прикрывал малые ножи, находившиеся в ножнах. Концы гарды слегка отгибались вверх, к концу рукоятки. Трудно сказать, какое это имело значение, скорее всего чисто декоративное, но традиция сохранялась, отделка такого типа продолжала появляться на охотничьих ножах вплоть до конца XVIII в.
Типичные ножи-кинжалы конца XV и начала XVI в. можно увидеть и на гравюрах Альбрехта Дюрера («Повар и его жена», «Три крестьянина», ок. 1495) и Урса Графа («Танцующая крестьянская пара», 1525). Похожими характеристиками обладают и ножи у охотников на гобелене, известном как «Охота Максимилиана», вытканном примерно в 1525 г., сегодня хранящемся в Лувре в Париже. Ножны всех ножей дополнены меньшими по форме футлярами для столовых приборов.

Рис. 18. Охотник, успокаивающий свою собаку. На его поясе кинжал с клепаной рукояткой и прикрепленным к ножнам столовым ножом. Фрагмент гравюры из книги Weisskunig (1526)

На поясах у охотников на серн и каменных козлов с гравюры Х. Бургмайера «Триумф императора Максимилиана» висят дополнительные футляры, позволяющие хранить специальные лезвия для дротиков. Такие ножи-кинжалы использовались как крестьянами в их повседневной жизни, так и охотниками, преследовавшими животных. Доказательство сказанного можно найти в некоторых немецких и шведских документах XVI в. Сегодня их обычно называют Hauswehr (рис. 18).

Шотландские кинжалы и ножи для снятия шкуры
В литературе об охотничьих ножах, особенно английской, употребляется множество разных терминов, что порождает определенную путаницу, особенно при обозначении отдельных разновидностей. Впервые охотничьи ножи упоминаются в 1386 г., когда лондонский золотых дел мастер Джон Боттшам поставил Ричарду III позолоченную саблю и «нож, чтобы использовать на охоте» за 25 фунтов 17 шиллингов 4 пенса.
Обширную информацию об оружии содержит Опись арсенала Генриха VIII и его гардероба, в который входило множество разных ножей. Безусловно, к охотничьим ножам можно отнести тот, о котором говорится следующее: «Короткий нож для охоты с рукояткой из черного рога и черненой крестовиной в ножнах с кожаной перевязью». Сложнее понять, что подразумевалось под обозначением «ножей для охоты»: мечи, ножи или резаки.
Некоторые ножи обозначаются как «ножи для охоты, типа скейнов», другие как «кривой нож с золотыми накладками». Третьи ножи просто называются «скейнами» и упоминаются вместе с одним или двумя меньшими по размеру ножами и шилом. Скорее всего, такая разновидность ножа имеет ирландское происхождение.
В 1592 г. в пьесе «Солиман и Персида», приписываемой Томасу Киду, появились такие строки:
Выйдя против ирландцев быстрых,
Своим кинжалом отразил удар их скейно
В завещании Джона Бедсворта, ректора Лакстона, составленном в феврале 1472/1473 г., указан «басселард, или ирландский скейн, украшенный золотом и серебром». Название «басселард» позволяет предположить, что по длине скейн напоминал короткий меч, а не нож. О том же свидетельствуют и более поздние описания. В 1646 г. длина скейна была обозначена в «один локоть», что приблизительно составляло 1 фут и 6 дюймов. В 1607 г. за 2 фунта 10 шиллингов лондонский ножовщик Роберт Саут изготовил для Якова I прекрасно отделанный скейн для охоты «с серебряной рукояткой, украшенной позолотой и бирюзой».
Сегодня скейн (гэльское sgian dubh) используется для обозначения небольшого ножа, который шотландцы носили в носках. Полагают, что раньше такое небольшое оружие носили под мышкой. Шотландским эквивалентом длинного ирландского скейна считался дирк – длинный кинжал с прямым лезвием. Одно из первых упоминаний о таком ноже-кинжале содержится в дворовой книге абердинского шерифа 1597 г., где указан «дирк, или длинный кинжал». Ричард Джеймс (1592-1638) описывает дирк как «длинный нож, с широким обухом и острым лезвием», то есть как кинжал с односторонним лезвием.
Скорее всего, речь идет о местной разновидности охотничьего ножа, известного в Северной Европе уже в начале XIV в. Чопорные европейские антиквары XIX в. назвали его кинжалом из-за резной гарды с двумя закругленными долями и фаллосообразным захватом. Он оказался самым популярным оружием, носившимся как гражданскими лицами, так и военными. Прекрасный образец можно отчетливо разглядеть на поясе крестьянина на картине Распятия (одна из Страстей Христовых) из алтаря 1429 г. францисканской церкви в Бамберге, сегодня хранящемся в Национальном музее в Мюнхене.
В своем завещании, датируемом февралем 1437/1438 г., горожанин и торговец мануфактурным товаром из Йорка оставляет своему сыну Ричарду «один дирк, охотничий нож». Ткач из того же города Джон Падси в 1442 г. упоминает свой «дирк». На портрете Волдемара Аттендага, находящемся в церкви Святого Питера в Нестведе, Дания (ок. 1375), он изображен в доспехах, с саблей и кинжалом. Такая же разновидность кинжала представлена и на нескольких английских мемориальных латунных дощечках с изображениями вооруженных людей (например, сэра Томаса Брукса, 1529 г., Гобхэм, Кент), и на некоторых скульптурных портретах рыцарей (Джона Фитзейлена, 1434, Арандель, Суссекс; Питера де Грандисона, ум. в 1358 г., Херефордский собор).
Хотя большинство охотничьих ножей были однолезвийными с прямыми обухами, все же они были слишком узкими, чтобы эффективно использоваться как в виде рубящих ножей, так и кинжалов. Правда, нет правил без исключений. На рисунке Иеронима Босха «Блудный сын» примерно 1490 г., хранящемся в Музее Бейнингена ван Боймана в Ротердаме, изображен охотничий нож с широким рубящим лезвием.

Рис. 19. Охотник в доспехах и с кинжалом, нападающий на медведя. Фрагмент гравюры из книги Страдана Venationes (1630)

На многих ножах вся поверхность ручки была покрыта резьбой, а вместо круглой головки к хвостовику припаивалась плоская накладка или металлический диск. С такой разновидностью ножа в ножнах мы встречаемся на иллюстрации начала XV в. из австрийского перевода «Путешествия сэра Джона Мандевиля». На картине XV в. «Охота герцога Бургундского», хранящейся в музее Версаля, изображены приятели Филиппа Доброго, герцога Бургундского (1419-1467), все они носят у пояса охотничьи ножи.
О древнем происхождении этого типа ножа свидетельствует бронзовый кинжал с почти идентичной рукояткой, хранящийся в Национальном музее в Копенгагене. Он представляет собой образец хорошо известной группы коротких мечей и ножей бронзового века, которые обнаружили в Скандинавии и Северной Германии. Именно из этой группы ножей, как считают некоторые, и происходит баллок – длинный шотландский кинжал с прямым лезвием.
Хотя первые шотландские кинжалы имеют гарду с типичными закругленными долями, во второй половине XVII в. их начали делать расплющенными, по бокам сделаны параллельные линии, соответственно расширяющиеся при основании. Таким образом захват потерял всякое сходство с фаллосом, и плоская головка изменилась по величине.
Баллок нередко изготавливали из бракованных широких лезвий, они оказывались достаточно прочными и могли использоваться как кинжалы для сражений и охоты. Несколько шотландских кинжалов XVII в. сделаны с пилообразными задниками, прикрепленными к лезвиям. Такая форма получила распространение в XVIII в., тогда задник шотландского кинжала обычно зазубривался и отделывался желобками, захват филигранно гравировался кельтскими знаками.
Французский путешественник, побывавший в Шотландии в 1799 г., пишет, что на рукоятке шотландского кинжала так «элегантно и с большим вкусом переплелись стебли и грозди, переходящие и находящие друг на друга». В большинство ножен помещались прилагающиеся к кинжалу нож и вилка, один предмет над другим. С первой четверти XIX в. шотландский кинжал постепенно превращается в составляющую костюма, захват гравировался изображениями чертополоха или вставками из дымчатого топаза или желтого кварца, в качестве украшения использовалось и цветное стекло. Для изготовления ножей продолжали использовать клинки старинных мечей, а многие прямые, но вполне пригодные клинки просто использовались слугами в качестве охотничьих ножей.

Охотничий комплект
Английский баллок, ирландский скейн и шотландский дирк использовались именно для охоты, нам же интересны прежде всего наиболее распространенный тип такого ножа – хозяйственный нож (hauswerh) – и большие охотничьи комплекты, которые появились благодаря ему. На иллюстрациях XV в. этот нож всегда присутствует вместе с двумя или тремя вспомогательными ножами. Однако в XVI в. их количество нередко увеличивалось. Сохранившиеся экземпляры существенно различаются по размерам, от простых, с накладками из железа и захватами из оленьего рога, до высокохудожественных изделий, свидетельствующих о мастерстве ножовщиков и золотых дел мастеров.
Упомянем серебряный декоративный охотничий нож Иоганна-Фредерика, герцога Штеттин-Померании, хранящийся сегодня в Историческом музее в Дрездене. Его изготовили примерно в 1590 г., на нем имеется отметка штеттинского золотых дел мастера Эгидиуса Бланке. Клинок двусторонний с параллельными сторонами, что позволяет использовать его и как кинжал, и как тяжелый нож. В ножнах находятся четыре маленьких ножа.
Отметим также серебряный разукрашенный охотничий нож герцога Генриха Святого, указанный в Описи Дрезденского арсенала 1567 г., до настоящего времени там и хранящийся, в его ножнах располагаются пять небольших ножей. У его клинка широкий тупой задник. Такой образец охотничьего ножа во многом напоминает резак мясника. В XVI в. его носили в кожаных ножнах и дополняли множеством разнообразных приспособлений, размещавшихся в них.
Подобные наборы ножей для путешественников вовсе не были новинкой в охотничьей области. Уже в начале 1380 г. в Описи Карла V французского упоминается набор из двух ножей, шила и пары щипцов, который следовало носить на серебряной цепочке вместе с кошельком. В Описи герцогов Бургундских, сделанной в 1420 г., упоминается большой немецкий нож, к которому прилагались шесть меньших по форме ножей, напильник, шило и пинцеты.
В конце XV в. складываются два основных типа комплектов для охоты. Первый состоял из наборов ножей для отрезания и подачи приготовленного мяса. Они представляют собой более изысканную версию наборов XIV в., которые состояли только из пары огромных ножей мясников, размещавшихся в специальных футлярах на кожаных ножнах. Рукоятки делались плоскими, чтобы уменьшить вес.
Сохранились несколько очень красивых комплектов, отметим пару ножей, изготовленных около 1355 г., хранящихся в Вене (фото 54), а также серебряную и покрытую эмалью пару, находящуюся в Британском музее, изготовленную для Иоанна Смелого, герцога Бургундского, между 1385 и 1404 гг.
В 1496 г. королевский ножовщик Ганс Шумерспергер из Галле, что в Тироле, изготовил для Максимилиана I великолепный набор ножей, сегодня он хранится в Штифт- Кремсмюнстере. Набор состоит из двух тяжелых однолезвийных ножей (большой предназначался для разрубания костей и сухожилий, меньший – для снятия шкуры с животного и разрезания мяса), столового ножа и большого ножа с тонким лезвием в форме языка (фото 55).
Последний известен как «охотничий лист» или «приспособление для подачи» (поскольку использовался для отрезания и подачи поджаренного мяса). О применении одного из таких наборов говорится в описании домашней утвари герцога Бургундского 1474 г.: «Слуга должен был нарезать и разложить на столе хлеб, затем он должен был вынуть ножи из футляра и разместить два больших ножа, при этом кротко поцеловав их, перед тем местом, где должен был сесть принц; повернув острие по направлению к принцу и прикрыв их материей. Затем он должен был положить маленький нож, повернув его рукояткой в сторону места принца по той причине, что большие ножи предполагалось использовать обслуживающим трапезу дворянам. Таким образом, все лезвия оказывались повернутыми в направлении принца, а маленький нож отвернут в противоположную сторону, поскольку им должен был пользоваться сам принц. После этого стременной должен был отрезать мясо, положить на свой нож и предложить принцу».
На гравюре Михаэля Вольдемунга из Сокровищницы (Нюрнберг, 1491) изображена именно такая сценка.
Однако самая распространенная разновидность набора, который использовался вместе с прочным рубящим ножом, состояла из столового ножа и вилки. Изящное трио такого типа примерно 1600-1610 гг. находится в Музее искусств в Вене. Этот набор с агатовыми рукоятками был сделан для императора Рудольфа II. Похожий набор, датируемый 1619 г., хранится в музее Банф в Шотландии. Подбирая более точный термин, Чарльз Берд называет его обеденный набор («trousseau de diner»). Рукоятки данного набора украшены янтарем. Другой комплект с янтарными рукоятками имеется в Музее искусств в Вене, он состоит из ножа для подачи, режущего ножа и вилки, сюда же входит целый ряд других ножей и инструментов.
Вторая группа охотничьих ножей предназначена для добивания и разделки животных. Как уже отмечалось по поводу кортиков, английские дворяне, не желавшие заниматься этой грязной работой, предпочитали отдавать ее на милость своих охотников, оставляя себе только церемониальную часть.
На гравюре в книге Джорджа Тюрбервиля «Благородное искусство псовой охоты» (1575) изображена королева Елизавета, которой лесничий протягивает острый нож, чтобы она сделала первый разрез на туше только что загнанного оленя (рис. 20). Однако на континенте охотник благородного происхождения обычно был вооружен большим охотничьим мечом, а в ножнах к нему носил тяжелый разделочный нож, не говоря уже о хранившихся там же инструментах и столовых приборах. Отделанный точно так же, как и сабля, резак в Германии именовался «охотничьим». Один из первых подобных ансамблей, включающий меч и соответствующий нож, сделанный около 1520 г., хранится в Дрездене.

С именем императора Максимилиана обычно связывают особый тип меча с мозаичным захватом и асимметричной головкой, широкой прямой гардой и длинным односторонним лезвием. Интересно заметить, что в Описи 1671 г. этот меч упоминается как двуручный. К нему прилагаются набор в виде ножа с односторонней гардой, тяжелым режущим лезвием и подбор меньших по форме ножей, оснащенных похожим захватом и головкой.

Рис. 20. Охотник, протягивающий королеве Елизавете I нож, чтобы она могла расчленить оленя. По гравюре из книги Дж. Тюрбервиля «Благородное искусство псовой охоты» (1575)

Комплект, названный в Описи Дрезденского арсенала 1668 г. охотничьим, можно увидеть на портретах князей и их свиты, выполненных Л. Кранахом-старшим в 1544 и 1545 гг., где изображена охота на оленя. Кранах-младший соответственно изобразил на своей картине 1551 г., хранящейся в Дрезденской галерее, спящего Геркулеса и гномов.
Представление о практическом использовании этих комплектов позволяют получить иллюстрации из «Кобургской хроники», серии из 21 охотничьей картинки, нарисованной Вольфом Пиркнером для герцога Иоганна-Казимира Сакс- Кобургского (1564-1633). На этих картинках изображены оленьи туши в различной степени разделки, расчленения и снятия шкуры.
В первой главе уже говорилось о знаменитых изумрудном и бирюзовом охотничьих комплектах, хранящихся в Дрездене и состоящих из мечей и ножей. На миниатюрном портрете Иоганна-Георга I работы Даниэля Бретшнейдера, датируемом 1647 г., находящемся в Национальной библиотеке Дрездена, можно увидеть принадлежавший ему простой меч. Другая версия той же самой миниатюры находится в коллекции Кречмара фон Кинбуша в Нью-Йорке.
На этих портретах принц одет в охотничий костюм, слева расположен длинный меч и нож справа. На поясном ремне висит круглая фляжка для пороха. В коллекции Кинбуша также есть меч и нож, похожие на те, что мы встречаем на миниатюрах, только с инициалами, датировка 1662 г. свидетельствует о том, что он принадлежал эрцгерцогу Иоганну- Георгу II, наследнику Иоганна-Георга I.
Из той же самой мастерской вышел гарнитур, хранящийся в лондонском Тауэре (фото 10). На мече и ножах имеются захваты из оленьего рога, железные накладки украшены охотничьими сценками. Перед нами тяжелое практичное оружие. Такой же нож находится в коллекции Скотта (Глазго). Металлический прибор ножен украшен резными панелями с изображением гербов Саксонии и Брабанта, лежащего оленя и охотника с собакой.
Большие ножи с рукоятками из оленьего рога в окованных железом ножнах весьма характерны для немецкого охотничьего снаряжения, изготавливавшегося в XVII в. На охотничьих сценках, вытканных на гобеленах по рисункам Питера Кандида (1548-1628), хранящихся в Национальном баварском музее в Мюнхене, изображено, как их конкретно использовали (рис. 21).
На натюрморте Корнелиуса Гийсбрехта 1611 г., хранящемся в Розенборге, изображен другой набор, состоящий из двух охотничьих рогов и кинжала. Такой набор, изготовленный около 1630 г. и принадлежавший принцу Кристиану Датскому, и сегодня можно увидеть в Розенборге. Там же хранится более легкий и декоративный охотничий меч с ножом из королевского комплекта. Рукоятки основного оружия имеют агатовые захваты серого и красного цвета с накладками из серебра и золота. В ножнах меча и резака располагались небольшие ножи с одинаковыми рукоятками.
Хотя местные мастера из Копенгагена могли производить подобные прекрасные изделия, временами делаются попытки приписать изысканную работу золотых дел мастеров на ножнах некоему неизвестному парижскому ювелиру, которого посетил Кристиан V Датский в 1662-1663 гг. Отметим также, что модные рисунки быстро распространялись из одной страны в другую, поэтому сложно выделить отдельные стилевые особенности отдельной местности. Трудно проследить и эволюцию развития конкретных декоративных узоров.
Лезвия ножей варьируются от длинных узких остроконечных (как, например, нож, хранящийся в Коллекции Одескальчи, в Риме, изображенный на фото 53) до широкого, с квадратным концом, изготовленного в XVII в. и сегодня находящегося в музее Каподимонте в Неаполе.
Похоже, что асимметричные головки и пестрые захваты комплектов скопированы с рисунков XVI в. Обычно клинки поздних охотничьих ножей или резаков имели широкие лезвия с квадратными или закругленными концами, в то время как у более ранних оказывались узкие остроконечные лезвия. Так, у немецкого резака, сделанного около 1750 г., хранящегося в коллекции Кинбуша, имеется большая ручка с железной головкой и гарда, украшенная головами львов.
Большинство поздних образцов имеют необычные пропорции и тщательную отделку. В Коллекции Уоллеса хранится охотничий комплект, где нож имеет бронзовую позолоченную рукоятку в форме оленя, на которого нападает гончая. Среди аксессуаров отметим шило и напильник, увенчанные рукоятками, вырезанными в виде головок или передней части гончих (рис. 57). На лезвии выгравирован герб Бранденбурга и инициалы Георга-Фридриха-Карла, маркграфа Бранденбург-Кульмбаха. Комплект датируется 1732 г.

Рис. 21. Фрагменты гравюр Йозефа Антона Циммермана (1705-1796) по рисунку Питера Кандито (1548-1628) для гобеленов «Двенадцать месяцев», выполненных Гансом ван дер Бистом. Сегодня находятся в Баварском национальном музее в Мюнхене. Оба охотника носят тяжелые охотничьи ножи, изображенный слева – ружье с колесцовым замком

Один из последних датированных экземпляров – комплект с серебряными накладками, в который входит и большой нож с рукояткой, выполненной в виде оленя, – хранится в Виндзорском замке и подписан Антоном Рудольфом Швертфегером из Ганновера, 1789 г. Тяжелые ножи такого рода, вероятно, носились как знак отличия лесников различных рангов и охотников. Подписанный комплект, скорее всего, привез из Ганновера сам Георг IV или один из его егерей, когда он был еще принцем Уэльским, отсюда и высеченные на лезвии инициалы «G. P.» с короной.
Интересно отметить, что в 1823 г. ножовщики И. и Р. Каффы поставили королю комплект приспособлений для охоты, состоящей из:
стального охотничьего резака с молотком, клещами и пилой;
рукоятки с накладкой из рога самца оленя, тщательно отделанной;
футляра для резака из воловьей кожи с ремнями и пряжками;
широкого пояса с креплениями для вышеперечисленных предметов и плаща;
комплекта карманных инструментов с ключами для охоты;
кожаного футляра для хранения всех перечисленных выше предметов и резака с ремнями и пряжками для седла.
Хотя резак не сохранился, в ту же коллекцию входит и другой нож с позолоченной головкой и гардой с головками орла; скорее всего, все изделия относятся к началу XIX в.
К тому времени главную роль в охоте играло огнестрельное оружие, если было желание, то состоятельный охотник мог устроить настоящую оргию с массовым истреблением дичи. Многие охотники лишились удовольствия от длительной погони и последующей схватки с животным. Возникла потребность пощекотать нервы другим способом. Именно поэтому в XVII в. появилось множество формальных правил и обычаев, соблюдаемых с фанатичной тщательностью. Они не имели ничего общего с пресловутым кодексом чести. В «Кобургской хронике» (о ней говорилось выше) представлена методика охоты, которую применял герцог Иоганн-Казимир Сакс- Кобургский, а также наказание «клинком» за нарушение правил. Любой, кто нарушал сложные правила охоты, вынужден был наклониться над тушей оленя, после чего его трижды ударяли плоской частью охотничьего резака.
Эта экзекуция сопровождалась распеванием ритма, который приблизительно можно перевести так:
Йо-хо-хо за короля, принцев и лордов,
Йо-хо-хо за рыцарей, охотников и обслугу,
Йо-хо-хо, а это за добрый старый закон охоты.
В конце XVIII в. соблюдение подобных правил было обязательно даже для женщин, правда, охотницы, принадлежавшие к высшим слоям общества, могли выступать в роли наказывающих. Вот чем объясняется появление большого числа привлекательных женщин в окружении охотников, изображенных на охотничьих рисунках того времени.
Охотничьи комплекты с вместительными ножнами иногда приспосабливались и для других целей. Об этом нам известно из Описи гардероба Генриха VIII, составленной в 1547 г.: «Короткий нож в бархатных ножнах с бронзовыми позолоченными застежками и парой обоймиц, где размещены компас, молоток, нож с посеребренной рукояткой, пара ножниц с позолоченной головкой и серебряная позолоченная чернильница». Возможно, речь идет о «маленьком коротком ноже», указанном в Описи королевского гардероба, выполненной в 1537 г.
Упомянутый нами походный нож, вполне подходивший путешественнику, инженеру или землемеру, скорее всего, не сохранился, однако похожий набор предметов встречается в охотничьем комплекте Иоганна-Георга I, хранящегося в Дрездене. Это резак, который отличается от большинства аналогов тем, что выполнен как фальчион (короткая широкая кривая сабля) с закругленным в задней части лезвием, обрубленным фальшивым концом и гардой в форме буквы S. Рукоятка из черного дерева имеет серебряные накладки с надписями «Gottes gute und trew ist alle morgen naw» («Милость Господня и вера в Него да усилятся с каждым днем»).
На ножнах стоит клеймо дрезденского золотых дел мастера Михаэля Ботце. Инициалы изготовителя «С. T. D. E. M.» (для Кристофа Трешлера-старшего, часовщика) и дата (1619 г.) видны на других инструментах. Значение четырех делений не совсем ясно, но такая же группа из четырех делений есть и на гравюре Вольфа Траута примерно 1517- 1518 гг. с изображением Максимилиана I, как покровителя оружия и артиллерии.
Инструменты, изготовленные Трешлером и датируемые 1617 г., находятся и в ножнах рапиры короля Фредерика II из Розенборга. Инструменты с нанесенной разметкой, без сомнения, предназначались для использования в артиллерии. Правда, не следует связывать тяжелый охотничий нож с вооружением артиллерийского офицера, но И. Фуртенбах в «Оружейной книге» 1627 г. рекомендует, чтобы генералы носили длинный остроконечный охотничий нож. Его можно было использовать при вытесывании кольев для закрепления артиллерийских орудий или мортир, а тупой конец – как молоток для их забивания.
В ножнах можно было переносить следующие инструменты: железную мерительную рейку, три булавки для прочистки запальника, две прямые линейки, угольник, две мерки для калибра, два делительных циркуля, две ручки, одна с красными, другая с черными чернилами, нож с задником в виде пилы, чертилку и уровень.
Осталось рассказать о последней группе ножей и инструментов, которые иногда описываются в каталогах охотничьих принадлежностей. Полный набор состоит из большого и малого ножа, небольшой рамочной пилы, шила, соединенных вместе напильника и долота, молотка, пары небольших ножниц, пинцетов и небольшого разделочного ножа. Иногда включался еще нож с круглым лезвием.

Рис. 22. Набор охотничьих или ветеринарных (?) инструментов. Франция, XVI в. Раньше находился в коллекции Лондесборо. Рисунок из книги Файрхолта «Альбом графики» (1857)

Один комплект находится в коллекции лорда Лондесборо (рис. 22), а другой в музее Царского Села. Последний комплект с гербом Саксонии представлен в каталоге 1835 г. как ветеринарный набор XVI в. Похожие наборы имеются в Галерее искусств в Глазго и в лондонском Тауэре, в них только нет молотка, пинцетов и больших ножниц. Набор, хранящийся в Золингенском музее клинков, также не содержит пинцета и ножниц. Большой нож, хранящийся в Тауэре и датирующийся 1581 г., покрыт гравировкой с охотничьими сценами. Входящие в состав комплекта секачи, или клювообразные крючки, весьма схожи с ножами для обрезания, которые использовали виноградари, из-за чего некоторые исследователи не совсем справедливо отнесли их к инструментам садовника.

Байонеты (штыки)
До изобретения многозарядного оружия охотнику приходилось затрачивать много времени и сил на перезарядку ружья для второго выстрела. Обычно он упускал дичь или ранил ее, подвергаясь во время охоты на медведя или дикого кабана большой опасности. Поэтому возникла насущная необходимость в создании оружия, с помощью которого можно было добить или отогнать раненое животное. В начале XVI в. некоторые охотники, оказавшись в столь сложной ситуации, вставляли в ствол ружья нож подходящей величины, превратив его в копье. Так и был изобретен втыкаемый байонет.
Сегодня этим словом обозначают все разновидности клинков, которые прикрепляются к дульной части ствола, название происходит от французского города Байонна. Относительно небольшой городок, расположенный на самом юго-западе Франции около испанской границы, всегда был важным центром производства клинкового оружия, и байоннские мастера-ножовщики славились своими изделиями начиная с XIV в.
В Описи Гильома де Монморанси 1591 г. встречается описание «двух кинжалов из Байонны, отделанных желтым золотом». В «Словаре» Котгрейва 1612 г. появляется следующее определение: «Байонет – разновидность небольшого плоского карманного кинжала с ножевым лезвием или большой нож, носимый на подвеске как кинжал».
В 1655 г. Пьер Борель так писал о байонете: «В настоящее время лучшие кинжалы называют байоннскими или просто байонетами». Правда, он не упоминает о том, как они использовались. Однако сеньор де Пейсегюр, описывая в своих мемуарах военные баталии 1647 г., рассказывает, что его солдаты несли байонеты, длина которых, включая рукоятки и лезвия, достигала 2 футов, «их рукоятки были изготовлены таким образом, чтобы соответствовать ружейным стволам, вставляя их таким образом, чтобы при необходимости они могли защитить себя».
Трудно сказать, насколько Пейсегюр точен, очевидно одно: к 60-м гг. XVII в. «короткие сабли, или байонеты» использовались в голландской, бельгийской, британской и других армиях. В 1670 г. сэр Джеймс Тернер смог констатировать в своем труде Pallas Armata: «Ножи с лезвием длиной в 1 фут, пригодны как для рубки, так и для протыкания (причем их захват сделан так, чтобы его можно было вложить в ствол мушкета)».
Охотничий байонет оказался несколько короче военного, его длина редко превышала 1 фут и 6 дюймов. Гладкий круглый захват постепенно поднимался по направлению к гарде, так что ручка могла легко входить в ствол оружия достаточно далеко, образуя надежное соединение, а также легко выниматься. По крайней мере, случаи заклинивания оружия не зафиксированы.
Почти все байонеты наделялись короткими прямыми гардами. Поскольку военные были больше озабочены практическими свойствами оружия и возможностью стрелять вместе с укрепленным байонетом, их не волновала реакция спортивных обществ, обсуждавших достоинства и недостатки новой системы. Поэтому от вставляемых они быстро перешли к байонетам, закрепляемым на стволе посредством хомута, а затем и к соединению сабли и байонета.
Вместе с тем континентальные охотники, особенно те, что проживали во Франции, Испании и Италии, на удивление долго продолжали носить традиционные втыкаемые байонеты. Правда, иногда пытались подхватить и идеи, апробировавшиеся вначале военными. Так, в 1706 г. французский инженер Исаак де ла Шометт разработал складной нож с кольцами, который можно было носить на поясе и при необходимости надеть на дуло охотничьего ружья. В 1718 г. М. Дешамп, повинуясь современной моде, изготовил нож с впадиной, который можно было установить на дуло ружья или поместить на ручку, чтобы использовать как поясной нож. В XVIII в. были сделаны несколько моделей охотничьих ружей с выемкой, куда помещали байонет, когда его не использовали.
Отметим и другой опытный военный образец – складной байонет, представленный в шведской армии в последней четверти XVII в., апробированный на нескольких видах дичи. В Музее искусств в Вене хранится прекрасно отделанный нож, изготовленный около 1700 г. и выполненный в силезском стиле; его рукоятка украшена большими накладками из слоновой кости и перламутра, длинный байонет в виде копья прикреплен на петлях, чтобы при необходимости складывать его параллельно стволу.

Трудно сказать, можно ли было выстоять с таким оружием против разъяренного кабана. Скорее всего, для охоты на большое животное более подходил выемчатый байонет, хотя некоторые изготавливались с широкими копьеобразными лезвиями, явно предназначаясь для охоты на кабана и медведя. Очевиден тот факт, что большинство существовавших охотничьих выемчатых байонетов богато украшались, поскольку байонеты, как и многие сабли более позднего времени, оказались частью дресс-кода.
Даже не такие роскошные и отделанные всего лишь плоскими планками или захватами из рога байонеты не настолько изношены, чтобы можно было говорить об их практическом применении. Рукоятки из слоновой кости или металла настолько изящно разукрашены, что рука буквально не поднимается, чтобы вставить их в дуло ружья. Отметим прекрасный испанский байонет с отделанным сталью захватом, к которому прилагался оригинальный расшитый пояс, подписанный Якобом Лаво, Мадрид, датированный 1778 г. и хранящийся сегодня в Музее декоративного искусства в Париже (фото 68). О его предназначении говорят вышитые сценки на поясе, где изображены охотники, атакующие кабана с ружьями с установленными в них байонетами. Другой аналогичный байонет того же самого мастера хранится в Музее Виктории и Альберта в Лондоне.
В целом же байонеты представляли собой полностью металлическую конструкцию, покрытую настолько изысканными узорами, что их можно было повредить, просто начав использовать, не говоря уже о тех повреждениях, которые вызывались прикосновениями к дулу оружия. Поэтому выскажем предположение, что с самого начала они задумывались как выставочные экземпляры.
Испанские мастера продолжали изготавливать подобные изделия и в XIX в. В арсенале Джона Вудмена Хиггинса хранится ствольный байонет, изготовленный испанским оружейником Еусебией Зулоагой в 1845 г. и украшенный изысканными золотыми и серебряными узорами. Очевидно, что его никогда не предполагали использовать. Украшенные эмалью и золотом байонеты делались толеданскими оружейниками для международных выставок, проводимых с середины XIX в.
Трудно сказать, почему ствольный байонет никогда активно не использовался. Испанский художник Франциско Гойя (1746-1828) часто включал их изображения в свои охотничьи картины. Его портреты короля Карла III, выставленные в Прадо в Мадриде, и Карлоса IV в Каподимонте в Италии изображают обоих монархов стреляющими птиц. Они одеты в охотничьи костюмы с плоскими байонетами у пояса. В Прадо находится и рисунок Гойи на картоне для гобелена с охотничьей сценкой (1771), где охотники с байонетами на поясах стреляют в летящих птиц.
Испанские охотники редко использовали ружья со ствольными байонетами, хотя на многих ружьях имеется надрез, чтобы байонет можно было легко оттуда вытащить. Побывавший в Риме в 1835 г. англичанин заметил, что «рукоятки вилочной формы обычно использовали для ножей, применявшихся при охоте на кабанов, чтобы их можно было поместить в дуло ружья. Нельзя признать это приспособление оправданным, ибо при использовании байонет так глубоко застревал в стволе, что его практически невозможно было вытащить одной рукой».
Джеймс Лавин высказал предположение, что большинство ствольных байонетов фактически представляли собой доработанные охотничьи ножи (cuchillos de monte). Некоторые действительно изготавливались с рукоятками, которые можно было привинтить, чтобы удобнее использовать их в качестве ножей (фото 69).
К еще одной интересной группе байонетов относится прекрасный образец, хранящийся в Музее искусств в Вене, в его рукоятку вмонтированы небольшой молоток и отвертка. По- видимому, образцом для мастера стали байонеты XVII в.

Первые комбинированные ножи
Потребность в создании практичных охотничьих ружей настолько возросла, что сделанный по военному образцу байонет начал постепенно выходить из употребления. Сказанное относится и к немногочисленным двуствольным ружьям, дополненным прикреплявшимся сбоку байонетом с сабельным клинком. Введение в обиход унитарного патрона с металлической гильзой, предназначавшегося для разных целей, положило конец эпохе охотничьих байонетов.
На ранних этапах развития огнестрельного оружия, когда мастера изощрялись в создании различных механических приспособлений, появились комбинации ножей или байонетов с пистолетами. Один из первых сохранившихся образцов такого ножа относится к XVI в., он хранится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге и отличается тем, что его лезвие оснащено пистолетом с колесцовым замком (фото 63).
Похожий нож, только с меньшим захватом, хранится в коллекции Скотта в Глазго. Оба изделия явно одного типа, относятся к оружию, указанному в Описи лондонского Тауэра за 1599 г. как «позолоченный кинжал, изготовленный в форме ножа для охоты в ножнах из бархата». Отметим и большой нож-резак с колесцовым пистолетом, украшенный гравированным календарем, датируемый 1540-1546 гг. и хранящийся в Метрополитен-музее в Нью-Йорке (фото 64).
Похожий прекрасный нож с колесцовым пистолетом имеет широкую гарду, более подходящую для поединка на саблях, чем для охоты, недавно находился в коллекции принца Карла Прусского (вся коллекция была перенесена в Берлин). В той же самой коллекции находился байонет, оснащенный аккуратным пистолетом с колесцовым замком.
Появление позолоченных байонетов с колесцовыми пистолетами косвенно свидетельствует о том, что байонеты раньше были ножами или кинжалами. С ножом или байонетом также нередко соединяли кремневые пистолеты.
Некоторые ножи с пистолетами оказывались во многом непрактичным оружием, ибо пистолет располагался на клинке впереди рукоятки. По той же причине пистолеты никогда не соединялись с байонетами. Мы не располагаем сведениями о том, что они имели практическое применение (фото 66).
Все типы изысканных по форме наборов ножей и причудливых комбинаций, о которых шла речь в этой главе, нельзя сравнивать по удобству применения или практической пользе с прямыми охотничьими ножами. К XVIII в. в декоре и оформлении охотничьих ножей начинают проявляться национальные особенности. Приведем некоторые примеры.
Немецкие ножовщики по-прежнему предпочитали грубые рукоятки из оленьего рога с железными заклепками и накладками. Следуя старинным образцам, французские охотничьи кинжалы имели захваты из отполированной кости или дерева, гравированные самым изящным образом. В обеих странах влияние моды рококо можно проследить на некоторых ножах самого лучшего качества с бронзовыми посеребренными клинками. Совершенно необыкновенный образец хранится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге: стальное лезвие кинжала, хранящегося в зеленых ножнах из шагреневой кожи, покрыто гравировкой и позолоченным орнаментом. На нем имеются двойная монограмма Людовика XV (1715-1774) и надпись:
Для охоты и для стола
Да не дрогнет рука,
Которая направляет мой острый нож,
Способный разрубить на куски,
Вызывающий страх у всех, кто на него смотрит.
В европейских странах, граничащих с северной береговой линией Средиземного моря, – Испании, Южной Франции и Италии, – развилась совершенно иная форма ножа-кинжала. Независимо от формы клинка (однолезвийного или двустороннего) он представлял собой колющее оружие, часто немногим отличающееся от большого стилета. Рукоятка изделия обычно делалась из цельного куска дерева или рога, часто имела выемки на конце. Хвостовик лезвия прокалывался, к нему припаивалась небольшая металлическая шапка, занимавшая место головки. Гарда часто отсутствовала, между рукояткой и лезвием располагалось колончатое рикассо, тщательно отшлифованное или отполированное. На лучших образцах основание лезвия также оттачивалось, покрывалось гравировкой или орнаментом.
Отдельную группу составляли ножи, в рукоятку которых было вмонтировано шило, входившее в охотничий комплект. На некоторых экземплярах хвостовик оформлен как инструмент, рукоятка привинчена на основании лезвия (фото 59). На одном ноже, хранящемся в Эрмитаже в Санкт-Петербурге, хвостовик лезвия выполнен в виде винта, на который навинчена рукоятка. Внутри винта просверлено узкое отверстие, выходящее на поверхность клинка. Считалось, что в таких кинжалах в прошлом носили яд или бациллы чумы.
Отметим еще одну разновидность, производившуюся в Альбасете – испанском центре по изготовлению ножей, – навахо, особую форму длинного складного ножа, использовавшегося в основном не на охоте, а как оружие для сражения, дуэлей и метания. Примерно в 1930 г. лондонские ножовщики, в частности известная фирма Уилкинсона, представили свою версию ножа в Каталоге охотничьих и спортивных ножей.

Ножи XIX В.
Одновременно с распространением цивилизации в Европе потребность в ношении универсального ножа практически сходит на нет, и охотничий нож превращается в специализированный инструмент. Иная ситуация сложилась в Новом Свете, где американские и канадские поселенцы продолжали вести жизнь полную опасностей и необходимости защищаться от разных врагов, как людей, так и животных. Поэтому производители ножей в таких центрах, как Шеффилд в Англии, Шательро и Тьер во Франции и Золинген в Германии, теперь сконцентрировались на новых странах, возникших по ту сторону Атлантического океана.
Часть изготовленных ими изделий предназначалась в качестве подарков индейским племенам, к началу XIX в. такие компании, как Гудзонская, изготавливали для этих целей различные по качеству типы ножей: богато украшенные, где заказчик выбирал форму и отделку рукоятки, с накладками из рога, дерева или меди; обдирочные, или скорняжные, с рукоятками из рога или красного дерева; большие главные ножи с остроконечными колющими лезвиями, напоминающие ножи из охотничьих комплектов XVII в.

Рис. 23. Охотничьи ножи из Каталога 1901 г. «Х.Г. Лонг и компания». Шеффилд. Крайний справа – «зеленый речной нож»

В основном изделия изготавливались в Шеффилде компанией Джукса Кулсона, на них ставилось соответствующее клеймо предприятия с изображением лисы. Подобные прямые мясные, обдирочные или охотничьи ножи также изготавливались и в самой Америке начиная с 30-х гг. XIX в. фирмой Джона Рассела, находившейся на Грин-Ривер, в Гринфилде, Массачусетс. Чтобы привлечь покупателей, названия фирм проставлялись на лезвиях, и вскоре ножи с Грин-Ривер стали настолько известны и ценились так высоко, что шеффилдские ножовщики оказались вынужденными проставлять свои собственные штампы вместе с выгравированными именами. Фактически ножи с Грин-Ривер продолжают изготавливать и сегодня (рис. 23).
В 30-х гг. определенный стимул в изготовлении ножей возник в связи с ношением на поясе длинных охотничьих ножей типа боуи. Их назвали по охотничьему ножу, изобретенному солдатом по имени Джеймс Боуи (1795- 1836). Хотя трудно установить точное происхождение конструкции ножа, само название боуи стало употребляться по отношению ко всем большим однолезвийным ножам, которые можно было использовать для сражений, охоты, очистки земли, рубки дров. Оригинальные ножи изготавливались американскими кузнецами в районах Миссисипи, Арканзаса, Луизианы и Техаса.
Ножи отличались следующими особенностями. Лезвия обычно заканчивались ложным концом, варьировались по длине, составлявшей от 9 до 15 дюймов, и доходили до 2 дюймов в ширину. Гарда представляла собой металлическую полосу, иногда согнутую в виде буквы S, прямой формы захваты изготавливались из дерева, кости или рога.
После того как нож типа боуи прочно закрепился в своих правах, английские ножовщики начали экспортировать свои собственные модели. Так, Джордж Вольстенхольм, основатель завода Вашингтона в Шеффилде, оказался одним из первых, кто отправил английские ножи боуи со своей торговой маркой в виде знаков IXL. Другие шеффилдские фирмы, в частности Джозеф Роджерс с сыновьями, В. и С. Батчеры, компания Ибботсона, оказались достаточно подвижными и смогли присоединиться к торговым операциям. Некоторые изготовители также использовали похожие цифровые отметки типа «NON XL I» и «XCD».
Поскольку каждый производитель находился в постоянном поиске покупателей, это коснулось и изготовления и оформления рукояток. Начинали использоваться новые материалы, большинство природных материалов, таких как дерево, рог, кость обычная и слоновая, заменялись прессованным рогом, целлулоидом, гуттаперчей, пока в конце концов все они не были заменены синтетикой.
Конечно, для ножей экстра-класса использовались накладки из серебра, немецкого нейзильбера и других сплавов. Чтобы приковать внимание потенциальных покупателей, особое внимание обращали на отделку, гравировались охотничьи сценки, патриотические мотивы и лозунги («Америка – земля свободных»). На лезвиях появлялись имена и названия компаний: «Американский охотничий нож», «Охотничья компания», «Надежная защита», «Для кабанов и буйволов».
Английские производители стремились попасть не только на американский рынок. Обширные и разнообразные колонии Британской империи манили к себе викторианских охотников. Их воображение распаляли книги писателей-путешественников, таких как сэр Самуэль Бейкер, Гордон Каннинг и Х.А. Ливсон (Старый Шекари). Бесчисленные отставники и состоятельные любители отправлялись охотиться на разнообразную живность, обитавшую в самых различных ареалах: на горных террасах, в ближних джунглях, на бесплодных равнинах и в горах.
Старый Шекари в своих «Ценных советах охотникам и путешественникам» (Лондон, 1874) стремился, чтобы его читатели отправлялись на охоту полностью экипированными, независимо от того, сколько весила их амуниция. Он рекомендовал надевать охотничий пояс (рис. 24), на который кроме огромного пистолета и полевого бинокля надо было подвесить подсумки для патронов, охотничий и разделочный ножи от Торнхилла с лондонской Бонд-стрит. По его словам, этот разделочный нож имел такое прочное лезвие, что им можно было разрубить доллар. Для закалывания свиньи он советовал удобный охотничий нож с семидюймовым лезвием, который следовало носить на поясе сзади, чтобы при необходимости его легко можно было достать (рис. 24).
С ножом Старого Шекари во многом схож образец, изобретенный примерно в 1860 г. Генри Шекспиром, который изготовили Уилкинсоны из Лондона. Правда, у него нет гарды, имеется только плоский наборный захват. В своей книге «Дикая охота в Индии» (Лондон, 1862) Шекспир описывает его примерно следующим образом: «Порядка 7 дюймов длиной, примерно полтора дюйма шириной в области лезвия, частично обоюдоострый, сужающийся к концу, максимально остро наточенный. В ножнах имеется пружина, которая удерживает лезвие. Когда нож нужно использовать, пружину нажимают мизинцем, одновременно захватывая рукоятку». Отметим, что именно такой нож описывает и рекомендует капитан Дж.Х. Болдуин в своей «Большой и малой дичи в Бенгалии» (Лондон, 1883).

Рис. 24. Охотничий пояс с аксессуарами. Из книги Старого Шекари «Ценные советы охотникам и путешественникам» (1874)

Конечно, можно иронически отнестись к списку оружия, которым стремились воспользоваться охотники викторианской поры, но, поскольку лагерная жизнь того времени не отличалась такими же удобствами, какими пользуется охотник во время современного сафари, охотнику почти наверняка грозило близкое столкновение с животными. В цейлонском разделе Колониальной и Индийской выставки, проводившейся в Лондоне в 1886 г., выставлялись леопарды, убитые мистером Р. Бишампом-Дауналом из Барнесс-Холл с помощью охотничьего ножа во время охоты на лося вместе со сворой гончих.
Более известный своими охотничьими подвигами сэр Самуэль Бейкер хвастался, что убил 400 оленей с помощью ножа или только при поддержке собак. Он описывает свои деяния в книге «Ружье и гончая на Цейлоне» как «тяжелый, но благородный вид спорта, когда пользуются только охотничьим ножом, бесспорно ради того, чтобы почувствовать специфику охоты на дичь. Возможно также охотиться на лося, оленя, кабана или леопарда, и по-прежнему нож и добрая гончая помогут тебе прежде всего».

Его любимый нож изготавливался из усеченной широкой шотландской сабли (со штампом Андре Фаррара), составлявшей 1 фут и 6 дюймов в длину и 2 дюйма в ширину, примерно фунт веса, обоюдоострой и заточенной как ланцет. Однажды именно таким ножом он остановил разъяренного кабана, бросившегося на него, четко ударив его в спинной хребет и плечо, пройдя до жизненно важных органов.
Только со своим ножом охотился на дикого кабана португальский охотник по имени Дж.П. Фалькао. Обычно он прыгал на спину вепря, хватал его за жирный загривок, а затем погружал свой охотничий нож между первым и вторым ребром. Обычно он использовал изготовленный в Шеффилде боуи уже описанного нами типа. Потребность в нем оказалась настолько велика, что местные оружейники, всегда готовые скопировать европейское оружие, представили свою собственную линию охотничьих ножей.
Среди них самыми популярными оказались ножи типа боуи, изготовленные в Южной Индии фирмой «Арнахалум и компания», причем настолько искусно, что их даже принимали за американские изделия. Мастера подписывали свои лезвия «ARNACHELLAM SALEM». Любопытную характеристику дает в «Индийском и восточном оружии» (1896) Эгертон, который называет этих индийских мастеров «самыми известными оружейниками во всей Индии за последние пятьдесят лет».

Комбинированные ножи
Скорее всего, среди всех прочих мастеров викторианские мастера отличались особой страстью к безделушкам. Самым типичным примером комбинированного оружия оказался запатентованный баллок, нож с копьем, изготовленный корпорацией «Уолтер Лок» или шеффилдским мастером Джеймсом Диксоном и сыновьями. По форме это был нож с лезвием частично зазубренным в конце и полой металлической рукояткой, которую можно было защелкнуть на конце специально сделанного древка, образовав тем самым копье. Множество самых разнообразных сложных ножей были изготовлены в середине XIX в., о чем свидетельствуют объявления таких фирм, как «Унвин и Роджерс» из Шеффилда. Наряду с массой типов ножей перечисляются и американские боуи, индийские охотничьи ножи и уже известные нам ножи с пистолетами (рис. 25).

Рис. 25. Объявление фирмы «Унвин и Роджерс». Из книги «Торговля в Шеффилде» (1845)

Хотя нож с пистолетом был известен уже в XVI в., на самом деле популярность он приобрел лишь после введения ударного пистолета. Одним из первых, кто воспользовался преимуществом небольшого и удобного механизма, оказался Джордж Элгин из Нью-Йорка, получивший в 1837 г. американский патент 254 за нож с пистолетом. По форме оружие представляло собой одноразовый ударный пистолет, укрепленный на лезвии, самые большие экземпляры доходили почти до 18 дюймов в длину.
Хотя Элгин считал, что пистолет станут прикреплять к кортику или к боуи, в большинстве моделей, изготовленных для американской исследовательской экспедиции, которая проводила изыскания в южных морях между 1838-1842 гг., использовались именно ножи с лезвиями типа боуи. В финансовом плане эта идея не принесла Элгину практически никакой выгоды, но он ввел новую традицию и открыл новый этап в истории развития комбинированного оружия.
Во Франции кинжалы с пистолетным стволом, размещенным по обеим сторонам лезвия, и с механизмом, спрятанным в рукоятке, делались разной величины. Похожий на нож Элгина пистолетный нож изготавливался в той же Франции с использованием в качестве огнестрельного оружия пистонного револьвера. Его запатентовал в 1864 г. в Англии Г.А. Бонневилль.
Дальнейшее развитие идеи находим в компании «Унвин и Роджерс», начавшей производить карманный нож со складным лезвием кинжального типа и небольшим ударным пистолетом, встроенным в рукоятку. В объявлении 1839 г. производители представляют оружие длиной в 6 дюймов и заявляют, что оно позволит сохранить жизнь его обладателю. Посредством крепления в форме шурупа, устанавливаемого на спусковой крючок, карманный нож можно было врезать в дверной косяк, чтобы использовать для защиты от взлома. Согласно рекламной листовке при стрельбе с руки он имел убойную дальность не менее 50 ярдов. Правда, непонятно, кого именно можно было убить на таком расстоянии. Однако благодаря охотничьим байкам такие ножи считались самыми популярными среди прочих совершенно необходимых атрибутов снаряжения, таких как крючок для вынимания камней из копыт лошадей.
В 1860 г. был запатентован изготовленный компанией «Унвин и Роджерс» пистолетный нож под патрон, заряжающийся с казенной части (патент 2081). В 1862 г. радиус его действия составлял от 100 до 130 ярдов. Другим распространенным охотничьим ножом можно считать тот, который изображен в издании 1860 г. «Книги полевой охоты» Ганса Баска. Он представляет собой карманный нож и отвертку, к которому полагался съемный комплект инструментов, состоявших из бутылки для масла, шомпола, скобы извлекателя, то есть всего, что нужно было для чистки оружия или удаления застрявшего патрона.

Рис. 26. Браконьер, угодивший в капкан для ловли людей. Рукоятка парадного охотничьего ножа работы Фроман-Мэриса, Париж. По Официальному каталогу Всемирной выставки. Лондон, 1851 г. № 1720

Обратим внимание и на разыгравшееся воображение. Авторы XIX в. тяготели к декоративности. Здесь доминировала Франция, оказывавшая определенное влияние и на остальные страны своим пристрастием к неоклассическим линиям, захватам в виде колонн с урнами, украшенными трофеями. В 40-х гг. XIX столетия начавшиеся в Лондоне и Париже эксперименты с новыми технологиями позволили произвести литые металлические рукоятки с рисунками в любом стиле от барокко до современности.
Выделим охотничий нож императора Франца-Иосифа I (1848-1916), хранящийся в Музее искусств в Вене, с рукояткой, выделанной в виде фигурки кабана. Особое пристрастие король Фридрих VII Датский имел к саблям и кинжалам с литыми железными рукоятками. Выделанный таким образом кинжал он носил во время своего падения с лошади в 1855 г. в Розенборге. В Официальном каталоге Всемирной выставки, прошедшей в Лондоне в 1851 г., изображены несколько рукояток, представленных парижским мастером по металлу и дизайнером Фроман-Мэрисом. Рукоятка охотничьего ножа выполнена в виде фигурки лисы, попавшей в капкан (рис. 26).
Следует подчеркнуть, что экстравагантность отделки допускалась прежде всего для той одежды, которая предназначалась для парадных герцогских или праздничных охот. Обычный охотничий нож оставался традиционным изделием с захватом из оленьего рога или дерева, с приклепанным хвостовиком.
Однако накладки европейского ножа, если они делались из меди или серебра, обычно предполагали отливки в виде голов собак, оленя или кабана. В отличие от своих американских собратьев европейские охотники вовсе не стремились заниматься добиванием зверя, потрошением туши или просто выделиться своими доспехами, поэтому большинство ножей имели обоюдоострое кинжальное лезвие и предназначались только для самообороны (фото 61). В последние годы наблюдается отход от императорской и нацистской формы охотничьего оружия назад к разработкам XVII в., для которых характерно использование тяжелого рубящего клинка, поддерживаемого небольшими ножами.

Восточные ножи
Сведений о восточных охотничьих ножах крайне мало, поскольку далеко не всегда возможно выделить среди множества восточных ножей те, что употреблялись только для охоты. Если на индийских и персидских охотничьих картинах XVII-XVIII вв. изображался охотник с ножом, то он мог использовать его для каждодневных нужд (рис. 27). Чаще других для охоты использовался арабский кинжал джамбия, имевший закругленное и рубящее лезвие. Он распространен во всех мусульманских странах, от Северной Африки до Турции и Персии, а также в Индии. В эту же группу ножей входит индо-персидский ханджар с прекрасными рукоятками из жадеита или украшенными драгоценными камнями, а также пешкабз с рукояткой из слоновой кости. Выше мы сравнивали сингальский нож-кинжал пиха-кета с скрамасаксом. Отметим и разновидность местного ножа с лезвием не вполне похожим на европейский резак, но имеющего такую же явно выраженную рукоятку с огромным круглым наконечником, его называли горг или тамил-пихангатти.

Рис. 27. Молодой охотник, вооруженный мушкетом с фитильным замком, фляжкой для пороха и необычайно длинным кардом, ножом с прямым лезвием и без гарды, захват наполовину ушел в ножны. По персидскому рисунку ок. 1600 г., сделанному Хабибом Аллахом из Мешхеда. Исламский музей, Берлин

Несколько иную конструкцию имеет моплах с малабарского побережья. Кукри, местный нож и основное оружие гуркхов, воинов из одноименного непальского племени, скорее всего, происходит непосредственно от греческого кописа, да и использовались они точно таким же образом. Чаще всего о кукри пишут как о боевом оружии, известны многочисленные достоверные истории о том, как гуркхи перерубали человека надвое одним ударом.
Известно, что кукри использовался и как нож для охоты, а также для работы в джунглях. Гуркхи-охотники настолько верили в его силу, что не боялись нападать в одиночку на тигра. Происходило это следующим образом. Подкравшись поближе к хищнику, охотник ударял его по лапе, почти отрубая ее или, по крайней мере, перерезая сухожилия. После этого тигр почти терял подвижность и начинал слабеть от потери крови. Убедившись, что с поврежденной лапой он почти не мог двигаться, гуркх подходил ближе и наносил завершающий удар в шею или в горло (рис. 28).
Малайцы использовали другую разновидность резательного ножа, голок. По форме он представлял собой нож с круглым загнутым рубящим лезвием. Другой разновидностью однолезвийного ножа, по своим очертаниям больше напоминавшим копье, оказался баронг, национальное оружие моро с островов Сулу и Северного Борнео. С помощью этих ножей можно было нанести рубящий удар, достаточный, чтобы обездвижить крупное животное. Такие лезвия ценились за свою эффективность и качество наравне с японскими. Скорее всего, в Японии именно для охоты был изображен ната, небольшой резак с зазубренным лезвием и тупым или закругленным концом.

Рис. 28. Гуркх, убивающий тигра своим кривым ножом кукри. Показана поврежденная правая лапа тигра. По гравюре из книги Дж.Г. Вуда «Человек и его деятельность» (1886)

В заключение нашего обзора известных разновидностей охотничьих ножей следует упомянуть и о метательных ножах, бытовавших в Северной Африке и использовавшихся как для охоты, так и во время военных действий. Конечно, бросить можно было любой нож, даже наваху (большой испанский нож). Но африканский метательный нож, встречавшийся в Конго и Северном Камеруне, представлял собой нечто иное.
Местные жители называли его «тот, что наносит сильный удар», «тот, кто может убить», «тот, кто сам встает», его происхождение достаточно древнее. Такой нож держит ливиец на стенной скульптуре в Тель-эль-Амарне примерно 1400-1300 гг. до н. э. Его изготавливали из нескольких лезвий, прикрепленных к центральному стрежню асимметричным образом. Хвостовик заключался в плоскую рукоятку цилиндрической формы или просто обматывался кожей или ремешками.
Обычно нож бросали по горизонтали на достаточно большое расстояние, доходившее до 100 ярдов. Конечно, на такой дальности он не мог нанести серьезной травмы, но на более коротких дистанциях вполне мог подрезать сухожилие или даже отрубить ногу. При современном испытательном броске с расстояния 15 ярдов нож смог пробить разделочную доску. Хотя лезвия отличались по форме, отметим базовую форму – обычно они походили на букву F. Е.С. Томсон выделял восемнадцать разновидностей лезвий.
Среди банту, жителей Конго, были распространены метательные ножи восбеле, которые вырубались из листов корабельного железа, а затем обрабатывались местными умельцами. Они высоко ценились и даже использовались в качестве платежного эквивалента.