Что такое СМЕРШ

Вторая мировая война оставила после себя много загадок. Одна из них — высочайшая, почти недоступная пониманию эффективность работы советской военной прифронтовой контрразведки СМЕРШ. Существование этой службы было белым пятном советской военной истории. После войны эту тему никто не затрагивал, и если бы не замечательный роман Владимира Богомолова «В августе сорок четвертого», СМЕРШ был бы предан забвению.
Кроме методики быстрого оперативного выявления вражеской агентуры, советские контрразведчики проявляли высокий профессионализм в решении оперативных проблем в любых условиях. Такого профессионального уровня не могли достичь
аналогичные спецслужбы немцев и союзников. Долгое время не раскрывалась и система организации боевой подготовки СМЕРШ — невероятно быстро советская военная контрразведка сумела подготовить тысячи сотрудников для контрразведывательного обеспечения всех родов войск. СМЕРШ выполнил поставленные задачи, не понеся заметных потерь ни во время войны, ни в послевоенный период, когда бывшие союзники стали потенциальными врагами. Необычайно эффективной была методика стрелковой подготовки оперсостава — контрразведчики могли стрелять быстро, на слух, в темноте,
на ходу, по бегущим целям, в условиях встречной дуэли одного против нескольких, без промахов из любого положения. Прифронтовые контрразведчики в совершенстве владели специфической тактикой детективной стрельбы на разных дистанциях и в различных условиях, уклоняясь от чужого огня и вынуждая противника стрелять в пустоту. Это было не просто боевое искусство. Это была массовая боевая методика, пригодная для обучения стрельбе практически любого здорового человека в сжатые сроки.
После того как в конце 30-х годов Сталиным были уничтожены профессиональные кадры советских спецслужб, в армейские особые отделы были направлены люди, отобранные по принципу партийной принадлежности. Их специальная подготовка часто ограничивалась
двумя-тремя неделями. К началу войны наша военная контрразведка представляла собой то, что и должна была представлять в мирное время — обычную линейную сеть оперуполномоченных, собирающих сведения от внутренней агентуры в войсках. О качестве ее работы можно судить по началу войны: немецкие полевые разведдиверсионные группы хозяйничали на наших коммуникациях. Борьба с ними не носила организованного характера и поэтому была неэффективной. Гитлеровцы
подготовились к войне основательно — на некоторых оперативных направлениях их агентура была внедрена в наши войска на уровне батальонов, рот, а кое-где и взводов. Немецкому командованию были известны численность, вооружение, оперативные, мобилизационные и прочие планы, фамилии и адреса офицеров. Проводимая ими вербовочная работа была поставлена на высшем уровне. Агентура готовилась немцами в военное время массово, исчислялась десятками тысяч. Недостатка в человеческом материале не было: шла активная вербовка военнопленных, немало было и недовольных
Советской властью. Агентура насаждалась не только в действующих фронтовых частях. Наблюдателями, связниками, резидентурой и опорными точками разведдиверсионных
групп кишела прифронтовая полоса. Очень много немецкой агентуры было и в тылу, возле железнодорожных узлов, автомобильных развязок, вблизи аэродромов, тыловых военных объектов. Вред агенты противника наносили колоссальный. Их было много, настолько много, что приказом Сталина предписывалось: «Шпионов и диверсантов уничтожать на месте!» В условиях массового отступления делать больше ничего не
оставалось.
Аббревиатура СМЕРШ пошла именно от сокращения слов «смерть шпионам». И это название закрепилось за военной контрразведкой до конца войны и вошло в историю.
В первые месяцы войны, чтобы как-то поправить положение в условиях массовой мобилизации и увеличения армии, в военную контрразведку спешно направлялись
люди, далекие от поставленных задач, — пограничники, оставшиеся без границ, следственные работники НКВД, оставшиеся без врагов народа, следователи прокуратуры и просто проверенные люди, знавшие немецкий язык. Специфики оперативно-боевых методов работы эти люди не знали и совершенствовались по мере воздействия на них жестокой необходимости.
Лучше всех срабатывали прикомандированные к военной контрразведке сотрудники уголовного розыска, для которых в сущности ничего не изменилось — на фронте их ожидала та же бессонница, грязь человеческих отношений и бесконечная черновая поисковая работа.
Ценой больших потерь этими людьми был сдержан первый натиск разведслужб противника, наработан бесценный практический опыт и выиграно время для подготовки
специальных кадров военной контрразведки. На новый качественный уровень ее поставили профессионалы.
Русская императорская контрразведка дореволюционного времени работала очень эффективно, бесшумно и агрессивно - наступательно. Царские военные контрразведчики
с академическим образованием были офицерами всесторонне подготовленными и тренированными физически. В традициях старой русской контрразведки был встречный детективный поиск. Это очень емкий термин. Достаточно сказать, что велся он и на своей, и на сопредельной территории с изощренной изобретательностью.
И если надо было кого-то нейтрализовать или выкрасть, это делалось успешно и в мирное, и в военное время. Архивные материалы повествуют о таких событиях, которые не могут присниться даже киносценаристам. Контрразведчики царского времени держались в тени. Методы их работы и боевые методики постоянно улучшались. Собиралась и анализировалась информация о передовых способах агентурной работы, методах рукопашного боя и стрельбы из различных видов оружия, особенно из револьверов и пистолетов — основного оружия контрразведчика. Система боевой подготовки постоянно совершенствовалась. Наиболее интересными были методики ухода от чужих выстрелов
и тактика ведения боевых действий малыми группами в населенных пунктах. Русские офицеры, побывавшие на англо-бурской войне, разработали методику тогда еще никому не известной стрельбы из винтовки с оптическим прицелом на дальние дистанции. Но главное — старые контрразведчики владели простой и доступной каждому методикой специфического оперативного «звериного чутья», превышающего боевые возможности человека.
Русские военные медики, призванные на секретную службу, на основе опыта англичан в Индии и собственного опыта в японской войне, разработали простые и эффективные методики психофизиологических тренировок, ускоряющие тренировочные процессы и во
многом обеспечивающие оперативно-сыскную практику. Эти методики, доработанные и улучшенные в советское время, оказались настолько удачными, что применялись советской военной контрразведкой до середины 50-х годов.
Доступность методик позволяла применять их массово и быстро производить обучение личного состава. Очень многое в практике пистолетной стрельбы было взято из системы тренировок дворянского сословия — для дворян стрельба была спортом номер один. Очень многое в скоростной стрельбе было позаимствовано из опыта ковбоев Дикого Запада и народов балканских стран — там стрельба была уже не спортом, а жизненной
необходимостью.
На медицинском уровне изучалось азиатское коварство, помноженное на азиатскую проницательность и физическую реакцию. Свой и чужой оперативный и боевой опыт совершенствовался до степени простого практического употребления. Была разработана уникальная методика разворачивания именно военной полевой контрразведки военного времени, система мобилизационного привлечения и быстрого обучения оперативного
офицерского состава из числа гражданских юристов. Во время Первой мировой войны русская военная контрразведка развернулась очень быстро и действовала безукоризненно. И во время гражданской войны никто не мог сказать, что контрразведка белых работала
плохо — ее боялись. Образованные белые офицеры работали весьма профессионально.
Поговаривают, что Сталин оставил в живых несколько генералов-контрразведчиков старой формации, закрыв глаза на их деятельность в гражданской войне. Эти люди жили в Москве под чужими фамилиями с обязательным условием — не вмешиваться в политический процесс. Известно, что при Генрихе Ягоде они вели научно-методические разработки по различным профилям деятельности ОГПУ. Генералы не обманули ожиданий вождя — в 1941 году их рекомендации позволили быстро развернуть уникальную систему военной прифронтовой контрразведки согласно специфике военного
времени.
Работа СМЕРШа не ограничивалась сбором агентурных донесений о политических настроениях в войсках. СМЕРШ выполнял функции заградительных отрядов. Фильтровались десятки и сотни тысяч советских военнослужащих, прорвавшихся из окружения и бежавших из немецкого плена. На железнодорожных станциях арестовывали бродяг, нищих и беспризорников: среди них попадались немецкие наблюдатели. При наступлении на одном конце населенного пункта еще шла стрельба, а на другом — СМЕРШ уже работал с местным населением. Опрашивали десятки и сотни местных
жителей, выявляя тех, кто появился в селе перед уходом противника, — обычно это была тактическая агентура противника. Фильтровались крестьяне, живущие возле леса — очень часто оказывалось, что это опорные точки немецких разведдиверсионных групп. СМЕРШ располагал задокументированными данными на подпольные группы и группы армейской разведки, оставленные для работы в тылу врага. Деятельность таких подразделений
анализировалась по горячим следам. Перевербованных противником партизан, подпольщиков и собственных разведчиков устанавливали неоднократно. Борьба с
разведдиверсионными группами противника, забрасываемыми в армейские тылы, всецело возлагалась на военную контрразведку.
СМЕРШ продолжал традиции «встречного поиска» старой русской контрразведки. Имея в своей структуре разведывательно-диверсионные силовые подразделения, советская контрразведка могла позволить себе ликвидацию разведывательно-диверсионных школ противника за линией фронта. Даже в глубине Германии эти операции происходили успешно. При наступлении спецгруппы СМЕРШа осуществляли нападения на немецкие разведподразделения для захвата агентурно-учетной документации.
Это выполнялось с учетом специфики прифронтовых спецслужб — они уходят последними. На одной окраине города уже русские танки, а на другой — подразделение абвера, замаскированное под хозяйственную часть, спешно грузится на автомашины.
Иногда их удавалось взять даже без стрельбы. По этому принципу действовали при наступлении и немцы.
СМЕРШ успешно вел и собственную агентурно-разведывательную деятельность, внедряя в систему немецкой разведки своих сотрудников.
СМЕРШ тщательно проверял достоверность разведданных, полученных от тактических фронтовых разведчиков. Представители от СМЕРШа обязательно присутствовали при допросах немецких «языков», сопоставляя массу деталей прошедших операций и полученных разведданных, и, бывало, вскрывали подставленную противником
дезинформацию.
Во всех войнах существует неписаный закон — разведгруппа не воюет с такой же разведгруппой и не подстерегает ее на выходе. Даже при встрече двух разведгрупп на нейтральной полосе они стараются «не заметить» друг друга — жизнь разведчика и так опасна, незачем ее усложнять, а кроме того, надо выполнить свою задачу (за невыполнение — трибунал). И потом, уничтожение разведгруппы противника при разведвыходе поощрения от начальства не приносит — скорее наоборот — основная задача не выполнена, а шума получилось много. СМЕРШ не имел права уклоняться от боя
ни при каких обстоятельствах, даже при встрече с себе подобными (немецкая тайная полевая полиция) ни на своей, ни на немецкой стороне. Вся прифронтовая полоса
на своей и сопредельной территории подлежала ведению контрразведки в сфере ее ответственности. Деятельность прифронтовой контрразведки могла быть только
активно-наступательной. Иначе она теряла смысл.
Официально СМЕРШ ведет свое существование с 1943 года после приказа Сталина и с началом массового наступления советских войск. С этого времени установка руководства изменилась — вражескую агентуру надлежало брать только живьем. Затем приказ стал более жестким: «Только в невредимом состоянии!» Шла постоянная перевербовка изловленной немецкой агентуры. Перевербованных агентов с «промытыми» мозгами под конвоем сотрудников контрразведки проводили обратно в немецкий тыл через линию фронта. Добыча контрразведывательной информации была поставлена на конвейер
Людской контингент, с которым приходилось работать контрразведке, сдаваться живьем не хотел ни при каких обстоятельствах. Немцы знали, что в подвалах СМЕРШа им придется рассказать все.
За невыполнение приказа и за неэффективность работы над сотрудником СМЕРШ а дамокловым мечом висел трибунал. В штрафную роту контрразведчика не отправишь,
и приговор мог быть только один — пуля от своих. Такое положение «между молотом и наковальней» заставляло сотрудников не только работать эффективно, но и постоянно совершенствоваться в боевой обстановке. Контрразведчик постоянно ходил по лезвию
ножа, балансируя между жизнью и смертью. В оперативном поиске никто не знал, что произойдет через секунду. Работать приходилось автономно и в отрыве от своих, и надеяться можно было только на себя. Контрразведчик обязан быть сильнее разведчика — охотник обязан победить добычу. Для этого надо было уметь воевать в нестандартных условиях. Так жестокая необходимость определяла систему огневой, рукопашной и
тактической подготовки прифронтовой контрразведки, в корне отличную от той, которая практиковалась в НКВД. За несколько лет войны дерзкое умение быстрой стрельбы навскидку и качания «маятника» (см. далее), помноженное на тренированное «звериное чутье» и знание специфической детективной индивидуально-групповой тактики, превратилось в уникальное боевое искусство.
В условиях ежедневной жестокой необходимости, мобилизующей внутренние резервы человека, его боевые возможности приобретали качества, впечатляющие и в наше время.
Настоящее пособие — дань уважения военному искусству профессионалов, владевших некогда оперативно-боевым мастерством высочайшего класса.

Выдержки из книги А.Потапова "Приёмы стрельбы из пистолета. Практика СМЕРШа"