Библиотека портала. Константин Бесков. Моя жизнь в футболе. Часть 2

ВОПРОСЫ ЗАДАЕТ ДРАМАТУРГ



Зорин. Дорогой друг, мы знакомы так много лот, переговорили уже как будто обо псом на спота и, может показаться, исчерпали футбольные сюжеты. Но, как видно, футбол неиссякаем, к нему хочется снова и снова возвращаться. Напомню тебе ту, десятилетней давности, пору, когда ты, впервые встав у руля сборной, провел ее больше чем сквозь тридцать матчей без поражений, а после единственного проигрыша а финале Кубка Европы в Мадриде 1:2 тебя, употребим такой жаргонизм, «ушли». Как прожил ты эти десять лет, что изменилось в тебе, в футболе?
Бесков. Буду откровенен, десяти лет не вернуть, и это горько. Тогда, в шестьдесят четвертом, у меня было ощущение, что сборная созревает. Ясное ощущение! И что в шестьдесят шестом я повезу на чемпионат мира в Англию команду, способную претендовать на одно из самых высоких мест. До сей поры жаль, что не дали довести замысел до итога… Изменился ли я за эти годы? Должно быть, в чем-то изменился. Но мои взгляды на содержание и назначение футбола, на организацию этого дела не изменились.
Не потому, что говорю сейчас с драматургом, а потому, что таково мое глубокое убеждение, — я всегда рассматривал футбол как подлинное искусство. Хорошо уясняю себе роль спортивного начала (как-никак и двадцать лет на поле и двадцать в тренерах), но у зрелищного футбола есть и свои особые законы, и среди них не на последнем месте эстетические. И они так же не противоречат, а, наоборот, так же естественно сочетаются с законами спортивной борьбы, как самый бурный конфликт в твоей пьесе сочетается с изяществом его исполнения.
Для меня каждый матч — подлинное драматическое произведение с самостоятельным сюжетом, и разыграть его должны умелые исполнители. Такие исполнители — залог успеха. Ты, например, не случайно тяготеешь сейчас к Театру имени Вахтангова, там — «твои» актеры. В решающий момент и я и ты уходим в ложу, а спектакль без нас разыгрывают исполнители…

— Каковы же твои впечатления от первых встреч с игроками твоей нынешней сборной? Есть среди них исполнители высокого класса?
— Похоже, что есть. Теперь дело за тем, чтобы создать команду. Талант в футболе вне взаимодействия с партнерами реализует себя в лучшем случае на 60-70 процентов. Точно так же рядом с большой индивидуальностью расцветают партнеры, усиливаются, совершенствуются. Взаимосвязь полная.

— Мысленно ты как-то разделяешь свои и клубных тренеров задачи в отношении к игрокам, привлекаемым в сборную?
— У клубных тренеров широкое поле деятельности. В клубе решаются вопросы физической подготовки, повышения технического мастерства, закладываются основы тактики и прививаются бойцовские качества. А мое дело — организация игры, создание команды. У команды непременно должна быть руководящая идея.

— Наверное, на твои плечи ложится и проблема селекции?
— Естественно. И проблема эта намного шире, чем может показаться на первый взгляд. Условия селекции определяются тем образом сборной, который возник у тренера. Ибо организация игры невозможна без учета способностей игроков, приглашенных в сборную, равно как и без учета характерных свойств определенного соперника. Я бы сказал, проблема селекции не столько в том, чтобы выбрать игрока, но главным образом в том, чтобы выбрать для него место, исходя из его дарований и возможностей.

— А каковы твои взаимоотношения с клубными тренерами?
— Деловые. Не могу представить, чтобы нашелся хоть один тренер, который не был бы заинтересован в успехе национальной сборной. Я вообще намерен строить свою работу в тесном контакте с тренерами клубных команд, привлекать их к учебному процессу. Среди них немало людей остро мыслящих, истинно творческих.

— Ты согласен с тем, что игроки сборной должны основное время проводить в своих клубах?
— Согласен в том смысле, что их нельзя изымать из горячей атмосферы турнирной борьбы. Было время, когда они должны были полностью переселяться в сборную, а потом по возвращении в клуб с трудом вписывались в игру своей команды. Разумеется, именно в нелегких буднях первенства страны футболист обретает прочную закалку.
Но я против шараханья из стороны в сторону. Во всем нужна разумная мера. Получить игрока на два-три дня в месяц — не слишком большая удача для тренера сборной. Чтобы стать полноценным членом команды, футболист должен проводить в ней от недели до декады в месяц.
Понимаю, для тренера клуба это не слишком приятное условие. Но надо быть реалистами: иначе сборную как коллектив единомышленников не создать. Сегодняшний футбол требует (использую близкую тебе терминологию) большего числа репетиций.
В чем, так сказать, основа современного этапа развития футбола? То, что было достоянием звезд, становится достоянием целых команд. Сейчас необходима идеальная отработка игры звеньев. Я задумывался над этим, еще когда тренировал «Торпедо». Мы старательно и последовательно наигрывали звено Иванов — Стрельцов. И уже тогда я много думал о взаимозаменяемости. И в ЦСКА, и позднее в «Заре», которые мне тоже довелось тренировать, полузащитники неожиданно для противника шли в атаку, их действия то и дело оказывались более эффективными, чем действия нападающих. Ныне смена мест, внезапность атаки, знание маневра партнеров в первую очередь входят в арсенал средств классной команды и классного футболиста.

— Следовательно, ты сторонник универсализации игроков?
— Смена мест предполагает способность, умение полноценно сыграть на новом месте. Нападающий защитник вызывает к жизни нападающего, который может надежно сыграть в обороне. Я — за универсализацию, поскольку она обеспечивает наиболее эффективные действия и в атаке, и в защите. И еще потому, что она отражает объективный процесс развития футбола. В частности, полагаю, мы вступаем сейчас, в первой половине семидесятых годов, в пору универсализации не только игроков, но и систем.
Было время, когда каждая новая система начисто отметала предшествовавшую. До войны играли «пять в линию», после игр с басками взяли на вооружение систему «дубль-ве», после триумфа бразильцев в 1958 году настало время системы 4+2+4, затем, после некоторого ее усовершенствования, — 4+3+3. Но мне давно приходит в голову, что любая форма, если она застыла, вредно влияет на содержание…
Говорят, новое — это хорошо забытое старое. Так вот, тренер, кроме всего прочего, обязан обладать цепкой памятью. Поэтому еще в шестьдесят третьем году в борьбе со сборной Италии, которая переживала тогда свою очередную звездную пору, завоевав Межконтинентальный кубок, мы долгий период матча играли по системе «дубль-ве», а затем стали атаковать семью игроками. И выиграли — 2:0. В этом матче проявились своего рода побеги, ростки нынешнего подхода к игре, который я назвал бы антидогматическим.

— Ты дал как-то определение, которое мне очень понравилось своей простотой и прозрачностью: «Искусство игры в футбол — это искусство игры в штрафной площади».
— Но это же очевидно! Цель футбола — взятие ворот. Оно возможно лишь при максимальном движении на минимальном пространстве, которым является штрафная площадь. Где требуются техническое и тактическое мастерство, индивидуальное и коллективное.

— В связи с этим тактика навала бесплодна?
— А ты разбираешься в тонкостях… Совершенно бесплодна, поскольку навал — лишь имитация движения. В основе навала, как ни парадоксально прозвучит, заключена статика. Игроки скапливаются вблизи ворот и ждут, когда к ним придет мяч. Ничего хорошего из этого, как правило, не получается, особенно в наши дни, когда борьба идет за каждую пядь поля и только игра на опережение может дать результат. А игра на опережение подразумевает скоростное движение при техническом… ну если не совершенстве, то высоком умении.

— В этом свете мне кажутся неоправданными параллели между сегодняшними мастерами футбола и прославленными игроками былых времен.
— Такие параллели действительно неправомерны. Совсем иные скорости, иное пространство, резкое сокращение площади для работы с мячом. Профессионалы наших дней играют в тотальный футбол. А так как на международной арене мы встречаемся с подлинными профессионалами, я должен требовать от своих ребят профессионального отношения к делу…
И еще о тактике навала. Передачи при навале, как правило, безадресны, мяч направляется в штрафную площадь в надежде на некую неопределенную удачу: то ли соперник ошибется, то ли кто-то из своих вдруг возьмет да и окажется на ударной голевой позиции. Отбить мяч можно в любую сторону, усложняя этим задачу атакующих.

— Сейчас усиливается, как принято говорить, поток информации. Его надо систематизировать, классифицировать. Помещения необходимы и для специальной библиотеки, картотеки, различных досье. Помню, зашел я однажды к тебе в управление футбола и долго блуждал, пытаясь найти. Оказалось, у тебя даже нет своего постоянного места!..
— Что делать. Терпение — едва ли не самое важное качество, необходимое тренеру. Конечно, теоретические занятия (а без них практику с места не сдвинешь) требуют соответствующих условий, сосредоточенности, рабочей обстановки. Современному мировому футболу свойствен научный подход. Да, необходимы нам новейшая аппаратура, научно разработанная система оценки скорости футболистов, система тестов и многое тому подобное.

— Научный подход, насколько я понимаю, отнюдь не приходит в противоречие с твоей основной концепцией футбола как искусства?
— Высокая виртуозность, тонкая импровизация возможны лишь на основе глубоко постигнутых законов мастерства, а законы мастерства — это уже наука. Разве ты в своем творчестве руководствуешься одной интуицией? В основе искусства — все те же обобщения, возникающие, оформляющиеся в результате поисков и открытий истинно творческих людей.

— Каковы шансы на успех в отборочных играх Олимпиады?
— Если бы я не верил в успех, я не принял бы на себя нынешние обязанности. Нужно только ясно видеть перспективу. Поэтому наряду с опытными игроками мы привлекаем молодых, совсем молодых. Тут уместно заметить, что детский футбол —единственная основа будущих побед; чем раньше начинается обучение, тем оно плодотворнее. Пловцы и гимнасты уже давно это поняли.

— Ты отдал футболу четыре десятилетия — целая жизнь, как подумаешь…
— Да, почти вся жизнь. Самое обидное — в том, что твоя работа уходит вместе с тобой. Много общего в наших с тобой профессиях, но, увы, есть и отличие. Вот у меня в руках сборник твоих пьес: их всегда можно перечесть. А матчи, которые я провел или запрограммировал, не повторишь, не переиграешь. Видеотехника может сохранить лишь некоторые. Но сколько? И кому они понадобятся, допустим, через двадцать лет?

— Давай лучше думать о том, что, пока мы трудимся и делаем свое дело, надо
делать его как можно лучше. Желаю тебе побед и побед на футбольных полях!

— А я тебе — на сценах и на экранах.