Укушенный лорд - за то, что бодался (Статья об Эвандере Холифилде)

В изданной у нас Энциклопедии бокса (1998 год) об Эвандере Холифилде можно прочитать следующее: «Его бой на ринге отличался не только высочайшей техникой, феноменальной выносливостью, но и джентельменским стилем ведения боя, насколько это понятие возможно в таком виде спорта, как бокс. Он никогда не испытывал ненависти к своим партнёрам и относился к ним с уважением…»
Он и вне ринга воспринимался многими любителями профессионального бокса едва ли не белой вороной.
Ни уличных драк и уж тем более грабежей, что было делом обычным для многих будущих «королей ринга» (см. биографии Джека Ла Моты или Сони Листона), ни табака и алкоголя (родоначальник по этой части Джон Салливан), ни шутовства и легкомысленного отношения к боксу, как у Макси Бэра, победителя громадного Карнеры, ни крикливости и скандалов, в чём, само собой, непревзойдённым остаётся Величайший Али.
Нет, ничего такого у Эвандера не было. Воспитывался он в довольно состоятельной семье, хорошо учился в школе, где очень рано начал активно заниматься спортом, а затем, в свободное время – боксом. По воспоминаниям сверстников, будущий чемпион мира не был агрессивным, мало того, ещё в школьные годы зарекомендовал себя глубоко верующим человеком, с удовольствием пел в церковном хоре, что для большинства мальчишек стало бы наказанием.
В зрелом возрасте Эвандер Холифилд имел репутацию солидного, немногословного, так сказать, правильного человека, который посвятил себя одной идее – боксу. Многие эксперты убеждены, что с огромными тренировочными нагрузками Эвандера вряд ли может сравниться какой–либо другой боец в истории профессионального бокса.
На предматчевых пресс–конференциях он восседал подобно Будде, говорил веско и недолго, не бросался обещаниями растоптать–размазать противника, в свою очередь пропускал мимо ушей их дерзкие речи. Чувство меры и такт плюс идеально сидящие на нём дорогие костюмы и стали поводом для его знаменитого прозвища – Лорд.
Всё так. Но ещё в годы становления Холифилда как боксёра возникли такие, знаете ли, тихие и крайне неприятные разговоры, что, де, этот алабамский паренёк – большой специалист по части грязных приёмов и ради победы может пойти на любые нарушения. Говорили об этом и позднее, когда Холифилд «выбился в люди». В открытую об этом завопили Тайсон и его команда после жуткого боя в 1997 году с откушенным ухом. Тогда Майк утверждал, что на каннибализм его подвигло нечестное поведение Лорда, который несколько раз опасно и пребольно боднул Железного головой. Но в те дни немногие обратили внимание на лепет проигравшего. Все возмущались его укусом, чему, действительно, не могло быть оправдания. А вот позднее эту историю вспоминали по–другому…
Но вот не так давно Берт Купер, давний соперник Холифилда, дал радиоинтервью, в котором вспомнил о своём матче с Эвандером в 91–м году. «Я должен был выиграть у него, Холифилд был совсем плох уже после третьего раунда, он еле доплёлся до своего угла. И тут Эвандер сказал секунданту, что его перчатка не в порядке и тот принялся что–то химичить с ней и бинтами. На это ушло минуты две, не меньше, и всё это время судья–разиня не позволял продолжить бой. Эта пауза позволила моему противнику восстановиться, а я здорово сдулся. Я полагал, что уже демонтировал Холифилда, но он снова стал боксировать активно и нокаутировал меня».
Совершенно неожиданно это запоздалое признание малоизвестного боксёра вызвало интерес у журналистов, и в СМИ посыпались одно за другим воспоминания тех, кто пострадал от нечестного бокса Холифилда.


Рис. 1. Эвандер Холифилд


Рис. 2. Хасим Рахман


Рис. 3. Майк Тайсон

Вспомнили и эпизод из его любительской карьеры, когда на Олимпиаде 1984 года в Лос–Аежелесе Эвандер в полуфинале нанёс после гонга несколько увесистых ударов полутяжеловесу из Новой Зеландии Кевину Бэрри, за что немедленно был дисквалифицирован. О таком же нарушении, но уже на профессиональном ринге, рассказал и Джеймс Тиллис: «Он чуть ли не через раунд посылал мне, незащищённому, удары после гонга. Но всякий раз рефери лишь укоризненно покачивал головой и не принимал мер. Хулиганские действия Холифилда и неуместный либерализм рефери привели меня в бешенство. Я потерял самообладание и проиграл бой, в котором у меня были хорошие шансы».
Эти обвинения подогрел и Бобби Ксайс: он заявил о том, в чём подозревали Листона в его первом матче с Кассиусом Клеем, который вскоре назовёт себя Мохаммедом Али. Тогда, в 64–м году, в начале боя Клей внезапно ощутил жжение в глазах и какое–то время боксировал полуослепшим. Поразмыслив, новый чемпион сказал, что в перчатки Листона, похоже, была втёрта какая–то гадость, что едва не привело претендента к катастрофе. Именно на это пожаловался и Бобби, поскольку он, ещё не получив ни одного сильного удара, вдруг стал так плохо видеть, что после гонга не сразу мог найти свой угол.
Но все эти боксёры не принадлежали к элите самой престижной весовой категории, поэтому очень уж большого резонанса их воспоминания не имели. Другое дело – бои Холифилда с Хасимом Рахманом и Тайсоном, они стали бомбами. Особенно досталось Хасиму, которого Эванлер боднул так, что гематома на лбу расширилась в течение нескольких секунд и приблизилась к брови. Это произошло в седьмом раунде, и на совести врача осталось его решение о продолжении боя. Впрочем, в середине следующего раунда он отправил Рахмана в угол.
Хасим был ошеломлён и раздавлен случившимся, на него было жалко смотреть. Кто–то из взобравшихся на ринг отпустил неуместную шутку, назвав Рахмана «человеком с хоботом». Сам он горько пожаловался: «Это началось в первом раунде и продолжалось до конца боя. Как только я бросал джеб, Эвандер через уклон или подныривание приближался и пытался достать меня головой. Я не столько защищался от его кулаков, сколько от его чугунного лысого кумпола».
Что же касается знаменитого инцидента с откушенным ухом, то о нём было сказано много. Но надо вспомнить, что ещё в первом бою Холифилд то и дело шёл на опасные сближения, что обернулось для Тайсона сорванной бровью. И хотя этот бой он проиграл вчистую, окружение Железного убедило его в том, что поражение было прямо связано с нечестными действиями Холифилда. Так что второй матч Тайсон начал в состоянии бешенства, и когда ненавистный противник снова начал бодаться, Майк и пустил в ход челюсти, что, по его логике, было актом справедливого возмездия.
Теперь пришло время сказать, что оценки манеры боя Эвандера Холифилда не всегда однородны. Сам он некоторые обвинения считает выдумками проигравших, а травмы противников объясняет их неумением грамотно драться в ближнем бою. «Наш вид спорта – один из самых контактных, в нём возможны любые ситуации. Просто надо уметь выходить из них без потерь».


Рис. 4. Это фото – свидетельство опасных клинчей Холифилда


Рис. 5. Это фото – свидетельство опасных клинчей Холифилда

Его поддержал, как это ни странно, Леннокс Льюис, которого совершенно возмутительным образом засудили в первом титульном бою с Холифилдом. «Если вы готовитесь к матчу, то должны в полной мере провести профилактическую работу. Я знал о его бодливости и поступил просто: держал Эвандера на дистанции джебами и отходами, и ничего страшного не произошло».
Какой же нам следует сделать вывод по поводу грязного или якобы грязного бокса Эвандера Холифилда? Истина, скорее всего, где–то посередине, и о ней верно сказал Миллс Лейн – один из самых справедливых рефери на ринге. Нелишне добавить, что он судил несколько боев с участием Холифилда. Так вот, Лейн убеждён, что вроде бы тихоня Эвандер обладает совершенно невероятным честолюбием. По природе своей он средневес, что не остановило его в достижении крайне трудной цели – стать лучшим боксёром мира в самой престижной категории – в супертяжёлом весе.
Ради этого он не только наращивал мускулатуру с помощью диеты и атлетических комплексов, но и выработал всякого рода хитрые приёмы и уловки, которые могли облегчить ему бои с более рослыми и тяжёлыми боксёрами. И это не столько грязный бокс, сколько наиболее выгодная в его понимании манера вести поединок. При этом важно понимать, что он безжалостен не только к соперникам, но и к себе. В сумбурном обмене ударами у канатов Лари Холмс так двинул поднырнувшего было под удар Эвандера локтем, что из рассечённой брови хлынула кровь. Её с трудом остановили в перерыве, но она снова пошла после первого же удара в лицо Холифилда, пусть и защищённое перчатками. Но он не только выдержал эти кошмарные шесть раундов, но и выиграл у Холмса.
Рефери Миллс Лейн убеждён, что во всём, что касается бокса, Холифилд готов идти до конца; своей спартанской стойкостью, своим самопожертвованием ради победы он ближе к бойцам старой школы, которые были способны переносить жуткие избиения, подниматься после тяжелейших нокдаунов и выигрывать. Такими камикадзе были Тони Зейл, Ла Мота, Сенди Сэдлер, Генри Купер. Сейчас, говорит Лейн, правила профессионального бокса стали более гуманными. Это правильно, цена здоровья, а иногда и жизни, должна быть выше спортивного результата. Но и боксёры последних поколений стали более мягкими… Из более поздних поколений в ряд неустрашимых и стойких Лейн ставит лишь Роберто Дюрана и нелепо погибшего год назад Артуро Гати. Но их он считает непополняемым по сей день исключением.
Что ж, комментарий уважаемого рефери можно взять на веру. Да, скорее всего, у Холифилда было немало грехов на ринге. Но он всегда был на нём неустрашимым, стойким солдатом. К сказанному об этом качестве Холифилда можно добавить и его возвращение в бокс после болезни сердца, затем и серьёзных проблем со зрением. Сейчас ему 48 лет, но он всё никак не решится расстаться с делом, которое составило цель и смысл его жизни.

По материалам зарубежной прессы