Михаил Лукашев. 10 тысяч путей к победе

Глава 4 Натта и кунг-фу — далекие предки

Когда одному из иностранных корреспондентов на бульваре в Пекине довелось увидеть старика, проделывавшего комплекс упражнений древней китайской гимнастики, журналист поспешил рассказать об этом читателям своей газеты. Почему же такой, казалось, заурядный факт мог привлечь внимание прессы?
Дело в том, что старинная китайская гимнастическая система ушу, что означает «боевое искусство», во время так называемой «культурной революции» оказалась под жесточайшим запретом. Потерявшие человеческий облик хунвейбины старательно и беспощадно уничтожали все богатейшее и древнее национальное наследие, за тысячелетия созданное трудом и талантом китайского народа. Не обошли они своим угрожающе террористическим «вниманием» и ушу. Все те, кто прежде увлекался им, или навсегда оставили это ставшее слишком опасным занятие, или, так сказать, ушли в глубокое подполье. И только недавно, когда нынешнее пекинское руководство стало убирать, с политической сцены окончательно скомпрометировавших себя людей «культурной революции» (как небезызвестного мавра, уже закончившего свое черное дело), седобородые поклонники ушу стали осмеливаться показываться на люди, чтобы на свежем воздухе проделать любимые упражнения.
Но что же представляло собой ушу? Когда и как возникло? И какую ценность представляла эта часть культурного наследия, старательно растаптывавшегося «радикальными» хунвейбинами?
Древняя история ушу похожа на легенду, и это неудивительно, потому что за многие столетия подлинные факты волей-неволей приобретали выразительные, но не слишком реалистические детали, да и сами успевали превратиться в настоящую легенду.
Когда несколько лет назад бушевавший на Западе бум, связанный с беззастенчивой рекламой японского каратэ, заметно пошел на спад, начал приедаться, на страницах зарубежных спортивных журналов замелькало фото мужчины в старинном китайском одеянии и с черной полумаской на лице: «Вы едва ли узнаете меня, но любой знаток самозащиты даже под маской без труда узнает меня — специалиста по китайской системе кунг-фу, давшей свои смертельные приемы и джиу-джитсу и каратэ!» Единственно достоверным в этом откровенно рекламном тексте было то, что приемы, положившие начало японским боевым системам, пришли некогда из Китая и были заимствованы из кунгфу — китайского бокса, входившего в состав системы ушу.
Культура стран Древнего Востока была тесно связана, и если китайское «боевое искусство» дало жизнь знаменитым джиу-джитсу и каратэ, то и истоки самого ушу уходили в Индию. Спортивные традиции этой страны имеют, пожалуй, рекордный возраст, насчитывая целых пять тысячелетий. Уже в то время в Индии проводились празднества атлетического характера, включавшие метание копья, бег, прыжки в длину, верховую езду и, разумеется, борьбу и кулачный бой.
Со временем телодвижения, имитирующие удары и боевые приемы, составили там особый ритуал, называвшийся «ната». Напоминавшее своеобразный гимнастический танец ната впоследствии трансформировалось в условное ритуальное единоборство двух безоружных соперников.
Вместе с другими достижениями высокой индийской культуры боевые приемы проникают в сопредельные страны, и на базе этих приемов там возникают собственные боевые системы.
Несколько лет назад в Советском Союзе демонстрировался таиландский фильм «Тигры появляются ночью», рассказывающий о проникновении японской военщины в Таиланд в годы второй мировой войны. И когда на экране замелькали сцены схватки с японскими солдатами, в которой таиландцы применяли виртуозные удары ногами, сидевший рядом со мной паренек тоном большого знатока сообщил своей девушке: «Это каратэ». Но то, что мастерски проделывали таиландские киноактеры, вовсе не являлось японским каратэ. В годы войны оно было еще малоизвестно даже в самой Японии. Таиландцы же, противопоставили японскому дзюдо свою собственную национальную боевую систему, которую называют сиамским или таиландским боксом.
В соседней Бирме тоже существует похожая боевая система — бирманский бокс, где также используются удары не только кулаком, но и ногами. В Индонезии до сих пор культивируется древний пенчак, как его называют, «индонезийское джиу-джитсу», в котором движения борцов как бы воспроизводят игры молодых тигров в джунглях. И все эти боевые системы так или иначе связаны с древним боевым искусством Индии. Хотя, конечно, в любом из этих случаев теперь уже почти невозможно установить, какие именно приемы рождены собственными национальными традициями, что могло прийти из Индии и что стало предметом заимствования у иных народов (в первую очередь у китайцев).
Что же касается Китая, то индийское боевое искусство проникло туда в VI веке нашей эры, и весьма своеобразным способом. Легенда утверждает, что из Индии в Китай прибыл проповедник буддизма Бодхидхарма (в японском произношении Бодай Дарума) и собрал вокруг себя группу последователей этой новой для китайцев религии.
Буддистские религиозные бдения, служащие якобы «просветлению», «достижению прозрения», имеют очень суровый, аскетический характер и крайне изнурительны. Ведь «сам» Гаутама, шесть лет подряд «умерщвлявший плоть», прежде чем превратиться в Будду, то есть «просветленного», воскликнул якобы так: «Кожа, мышцы и кости могут высохнуть; мои мясо и кровь могут высохнуть в моем теле; но до достижения полного прозрения я не покину этого места!» Бюллетеней о состоянии здоровья Гаутамы, увы, не имеется. Зато известно, что его китайские последователи, наставляемые Дарумой, буквально валились с ног от изнеможения во время своих непосильных бдений. И вот тогда-то Дару-ма, уже не уповая на одно лишь чудодейственное влияние «свыше», вводит для своих последователей, так сказать, обязательный курс общефизической подготовки. В качестве «производственной гимнастики» для своих изнуренных монахов настоятель предложил комплекс упражнений, условно воспроизводящий боевые приемы. Вероятно, это было старинное индийское ната, считалось, однако, что якобы сам Будда рекомендовал эти телодвижения в качестве укрепляющих дух и тело и даже продляющих жизнь.

Считается, что Дарума, обосновавшись в монастыре, побил рекорд самого Гаутамы: Не какие-то там шесть, а целых девять лет просидел он, поджав ноги, и безмолвно созерцал стену монастыря, отчего якобы «дух его стал твердым, как эта стена». И снова вопрос о «божественном просветлении» остался открытым, но вот ноги от такого длительного сидения отнялись. Не помогла даже рекомендованная Буддой священная гимнастика. По традиции Дарума так и изображают с парализованными ногами, неподвижно сидящим, завернувшись в плащ. Интересно, что в Японии эта традиция породила самый древний и самый популярный в стране вид игрушек: японских «безногих» ванек-встанек, называемых «Дарума».
Полулегендарный рассказ о Даруме в большой чести у исповедующих буддизм японцев, но было бы, конечно, наивным считать, что искусство рукопашного боя начинается в Китае только с «пришествия» упомянутого буддийского священнослужителя. В действительности же уже более трех тысячелетий назад в этой стране древней и самобытной культуры единоборство без оружия стало одним из важных видов военно-спортивных упражнений. Не только простые воины, но даже военачальники древней китайской армии Чжоуской династии были обязаны постоянно тренироваться в борьбе.
А за двести с лишним лет до нашей эры, во времена Цинской династии, создавались даже специальные лагеря, в которых избранных бойцов обучали приемам единоборства. Целью такого обучения была подготовка телохранителей для крупных чиновников.
В то же время особую популярность в стране завоевывает древнекитайская борьба цзюеди. Ни один праздник не обходится без состязания борцов, которое привлекало множество зрителей. На лошадях и подводах люди покрывали расстояния в добрые сотни километров, чтобы только увидеть выступления знаменитых борцов.
К началу нашей эры складывается уже целая система приемов фехтования и единоборства без оружия, которой руководствовались при обучении воинов. Появляются даже письменные руководства. В своеобразном наставления «Тринадцать школ военного искусства» целых шесть глав посвящены приемам боя без оружия.
Вот чем уже реально располагал Древний Китай ко времени, когда туда, как утверждают буддийские легенды, прибыл Дарума.
Еще и сейчас в китайской провинции Хэнань на горах Суншань можно видеть пагоды старинного монастыря Шаолинсы, где, по преданию, первым настоятелем был Дарума. Существовал ли в действительности такой человек или не существовал, имел ли он отношение к созданию китайского бокса или нет, но монастырь этот известен тем, что именно здесь была некогда основана одна из старинных школ национального китайского фехтования — «Щаолиньпай», но история ее проливает несколько иной свет на историю происхождения древнекитайских приемов, защиты и нападения.
В сороковых годах XVII столетия в китайских монастырях, в том числе и в Шаолинсы, появились необычные монахи. На первый взгляд, впрочем, внешне они как будто бы ничем не отличались от остальных. Те же самые традиционные желтые облачения буддийских священнослужителей, наголо обритые головы и нарочито смиренные позы углубленных в благочестивые размышления людей. Но были у них еще, даже у самых пожилых, необыкновенная стройность осанки, легкая, упругая походка и та рассчитанная точность движений, которая дается только долгими годами упражнений и какую невозможно скрыть даже под самым просторным монашеским балахоном.
Средневековый Китай переживал тогда бурные времена. Задавленные непосильной нуждой крестьяне подняли восстание, бушевавшее целых семнадцать лет. Подавить это мощное народное движение оказалось по силам только чужеземным завоевателям: — маньчжурам, покорившим страну не без помощи перепуганных восстанием китайских феодалов. По бесконечным дорогам Поднебесной империи, вздымая тучи пыли, теперь то и дело проносились конные отряды маньчжурских воинов в косматых шапках. Они охотились за теми, кто не пожелал покориться захватчикам, отказавшись признать новых правителей маньчжурской династии Чинг. Судьба попавших в руки к карателям была предопределена заранее: их беспощадно убивали на месте, отнюдь не прибегая к формальностям суда и следствия.
Но, как ни изощрялись маньчжуры, их постоянные облавы никак нельзя было признать слишком успешными. Большинство тех, кого они разыскивали, словно в воду канули.
Именно в эти тревожные годы в китайских монастырях и появились те совсем необычные монахи, которые очень мало заботились о спасении души и не спешили предаваться аскетическим бдениям, сулившим столь ценное божественное просветление. У них имелись совсем иные — нелегкие и опасные — заботы. Это были бывшие офицеры разгромленной китайской армии, которых так ревностно и так безрезультатно разыскивали маньчжуры даже в самых отдаленных и глухих уголках страны.
Надежнее убежище найти было бы, конечно, невозможно. Дело в том, что каждый китаец подпадал под действие законов империи и родовых обычаев. Стоило ему, однако, уйти в монастырь и подвергнуться специальному ритуальному обряду, включавшему обязательное обривание головы, как вместе с шевелюрой терялись все прежние мирские связи «простого смертного». У монаха уже не было ни семьи, ни даже земных повелителей. Он становился только слугой бога, существом не от мира сего.
При всем этом в Китае в течение столетий сложилось весьма своеобразное отношение к монахам в обществе. Казалось бы, как раз в средние века, когда церковь являлась наивысшим авторитетом, служители культа должны были пользоваться особенно глубоким уважением. Императорские декреты действительно признавали монахов «сынами неба», а буддийская церковь являлась своеобразным государством в государстве. Но в то же время в народе считалось величайшим позором бросить свою семью, если даже делалось это из религиозных соображений. И вопреки всей их «близости к небу» монахи расценивались как некая каста отверженных. Сочетание же этих двух столь различных обстоятельств делало буддийские монастыри местом, надежно отгороженным от всего остального мира.
Что же касалось суеверных маньчжурских кочевников, то все религиозные дела покоренной страны были для них безусловным табу, и без крайней необходимости они даже не рисковали приближаться к «святым местам». А между тем под надежным укрытием монастырских стен в Шаолинсы давно уже работала отлично организованная тайная военная школа, готовившая будущих борцов за независимость страны. Преподавали там скрывавшиеся в монастырях офицеры. Они посвящали своих воспитанников в тайны ушу. Каждый из этих закаленных и опытных военных специалистов преподавал всего лишь одну из многих изучавшихся боевых дисциплин. Ту, в которой он был наиболее силен и сведущ. В старом Китае существовало добрых два десятка видов холодного оружия: различных форм мечи и кинжалы, копья, алебарды, трезубцы, боевые цепы, палицы, секиры, булавы. И любым из этих многообразных разновидностей оружия обучавшийся должен был владеть в совершенстве. Уметь сражаться как против одного, так и нескольких противников. Мог он, например, фехтовать, держа меч не только в правой, но и в левой руке и даже двумя мечами одновременно.
В качестве особого раздела в ушу входило также умение вести бой без оружия. И хотя раздел этот носил название «кунг-фу» или «цюань-шу» — искусство кулачного боя, туда входили болевые приемы и броски, а удары в наиболее уязвимые части тела противника наносились не только кулаками, но еще локтем, ребром ладони, коленом и многими иными способами.
Тайная военная школа готовила не просто умелых рядовых бойцов типа современных коммандос, но искусных инструкторов, которые, покидая монастырь, отправлялись на север страны, в самое логово захватчиков, чтобы там, в подполье, организовывать отряды патриотов и обучать их военному делу, готовясь к свержению чужеземного ига.
Нашелся, однако, предатель, выдавший своих соотечественников, и маньчжурская конница плотной стеной окружила Шаолинсы, требуя выдать всех тех, кто там скрывался. И преподаватели, и ученики отлично знали, что им грозит, если они попадут в руки врагов. Искуснейшие воины, они долго и доблестно сражались, и нападавшим удалось сломить их сопротивление только после того, как монастырь был подожжен. Почти все его защитники погибли, и только совсем небольшой горстке удалось спастись, прорвавшись сквозь густые ряды маньчжуров и скрывшись на юге Китая.
Нет, они не отказались от борьбы и снова принялись за свое смертельно опасное дело. Построили новый монастырь, назвав его, как и прежний, Шаолинсы, и, как прежде, продолжала работать в нем тайная военная школа. По существу, теперь весь монастырь превратился в такую школу. Бывшие военные настояли на том, чтобы совершенство в боевом искусстве сделалось теперь обязательным для любого обитателя монастыря. Да и требования к обучавшимся сделались еще более высокими и жесткими. Ученики не только приобретали военные знания, в них воспитывались также бесстрашие, непоколебимость, презрение к боли.
И когда такие вот суровые факты сопоставляешь с традиционным буддийским повернем о создании системы рукопашного боя «святым» Дарумой, эта религиозная легенда представляется особенно хрупкой. Должно быть, все-таки было совсем наоборот. Не священнослужители подарили военным секреты боевых приемов, но закаленные в смертельных схватках бойцы принесли в монастырь свое высокое искусство. Эти непреклонные люди оставили о себе благодарную память у народа. Сохранилось немало легенд о втором Шаолинсы и его обитателях. И как в любых народных преданиях, истинные факты самым причудливым образом переплетаются в них с вымыслом.
Легенда утверждает, что каждый ученик оставался в школе до тех пор, пока не сдавал весьма своеобразные экзамены. Прежде всего от него требовали знаний по историй и теории ушу, а также успешного проведения схваток с несколькими его коллегами. Если ему сопутствовала удача, его допускали к последнему, наиболее серьезному испытанию. Он должен был совершить полный опасностей путь по длинному монастырскому коридору, в котором находились соединенные со специальным механизмом 108 манекенов, изображавших вражеских воинов. Одни из них могли молотить деревянными кулаками, другие — бить дубиной, третьи — выбрасывать вперед руки с кинжалом, копьем или иным оружием. Утверждали, что якобы даже сам механик, создавший всю эту деревянную армию, не мог точно сказать, сколько манекенов одновременно, какие именно и в какой момент начнут «нападать» на проходящего. Все зависело от веса ученика и от того, на какие половицы он наступал, так как это и обеспечивало включение потайного механизма манекенов. Это был суровый и совершенно беспощадный экзамен в умении мгновенно уклоняться и маневрировать, избегая самых неожиданных ударов и парируя их. Если живой партнер всегда мог бы сдержать руку, нанося особенно опасный удар оружием, то манекен в любом случае бил во всю силу заведенного механизма. Выпускник, «провалившийся» на этом экзамене, отправлялся на излечение, чтобы в будущем снова переступить порог страшного коридора. Тех же, кому удалось пройти сквозь строй деревянных врагов невредимым, ожидало последнее испытание в боевых схватках с маньчжурами.

Бывают случаи, когда история как бы повторяет сама себя. Маньчжуры снова узнали о тайной военной школе — теперь уже во втором Шаолинсы. Снова послали туда армию карателей. Однако на этот раз патриоты были предупреждены о грозящей опасности. Перед маньчжурскими воинами предстали только пустынные здания монастыря, которые и были ими немедленно сожжены точно так же, как первый Шаолинсы.
Обитатели монастыря ушли еще дальше на юг, чтобы по-прежнему продолжать свою неравную, полную опасностей борьбу с чужеземными захватчиками. Многие из этих непреклонных людей погибли, а оставшиеся в живых надежно хранили доверенные им секреты старинного боевого искусства. И очень может статься, что, если бы это искусство знали только они одни, большинство приемов кунг-фу так и умерло бы вместе с последним, верным своей клятве выпускником Шаолинсы. Для того чтобы приемы сохранились, было совершенно необходимо то, что сегодня мы называем «утечкой информации».
Действительно, случилось так, что в монастырскую военную школу однажды попал случайный человек, очень далекий от идей, вдохновлявших его товарищей на борьбу с маньчжурами, и интересовавшийся исключительно тайнами искусства рукопашного боя. Это был слабосильный крестьянский парень из-под Кантона по имени Ху Вейчуан. В Шаолинсы его привели сугубо прозаические, но очень важные для него соображения. Уж очень много довелось бедняге претерпеть из-за своей немощи. В родной деревушке он считался самым последним, никчемным человеком; всякий кому не лень больно колотил его. И даже здоровенный соседский бык, едва завидя хилого паренька, норовил всякий раз поддеть его рогами под ребра. И вот после очередной жестокой встряски, когда незадачливый Вейчуан пострадал особенно сильно, кто-то из приятелей посоветовал ему податься в Шаолинсы, чтобы обрести там желанные навыки настоящего бойца. Предание утверждает, что ни мало ни много — целых пятнадцать лет провел бедолага за монастырскими стенами. Все его соученики давным-давно выдержали суровые выпускные испытания и покинули монастырь. А из Шаолинсы был только один выход в «суетный мир»: через страшный коридор, уставленный грозными механическими воинами, где на полу там и сям виднелись ржавые пятна засохшей крови…
И, невыносимо тоскуя о покинутой семье, Вейчуан решился наконец тоже держать суровый экзамен. Начало было успешным. Тридцать один манекен он сумел миновать благополучно, ускользая и парируя все их выпады, но тридцать второй остановил его внезапным и беспощадным ударом. Израненного неудачника в беспамятстве принесли снова в старую келью на излечение. Но еще не оправившийся окончательно от ран, истомившийся крестьянин ухитрился бежать. Ползком протиснувшись через сточную трубу, он доказал, что из тщательно охранявшегося монастыря существовал еще один, хотя и несколько необычный, выход.
У тех, кто успешно оканчивал монастырскую военную школу, на внутренней стороне предплечий выжигались два клейма-символа: одно с изображением дракона и другое — тигра. Это был своеобразный диплом Шаолинсы, который повсюду обеспечивал выпускнику уважение и почет. Но хотя Вейчуан и не имел такого «диплома», тех знаний, которые он получил в школе, было более чем достаточно для того, чтобы расправиться с любым обидчиком. Впрочем, теперь это было уже далеко не самым главным. Дело в том, что именно этому «ушедшему в мир» беглому монаху довелось сохранить для потомков разработанную и практиковавшуюся в монастыре систему рукопашного боя — шао-лин, наиболее капитальную и обширную из всех школ, представляющих кунг-фу. Мало этого, с его именем связан еще и комплекс особенно сложных приемов с поэтичным названием «Рука, покрытая цветами».
Если в течение предшествовавших столетий боевые приемы оставались строго охраняемой кастовой тайной, то теперь, в первой половине XVII века, в связи с бурными историческими событиями они получали в Китае все более и более широкое распространение. Именно в эти годы кунг-фу проникает даже за пределы Поднебесной — в Японию, на Окинаву. Для того чтобы в первом случае дать жизнь японскому джиу-джитсу, а во втором — модному ныне каратэ.
В самом же Китае ушу ожидала совершенно необыкновенная судьба. Свое прикладное значение оно сохранило до настоящего времени. Еще в начале нашего века неразборчивые в средствах предприниматели устраивали кровавые состязания в кунг-фу, которые, как гладиаторские бои, нередко оканчивались и смертью, и тяжелыми увечьями. Но главным, определяющим в развитии старинного боевого искусства стало не только это. Грозные приемы, способные причинить разрушительный ущерб здоровью, казалось бы, совершенно неожиданно превратились в благотворное оздоровительное средство, стали со временем удивительным сплавом различнейших гимнастических комплексов, словно рассчитанных на все случаи жизни: от легкой гигиенической гимнастики, выполняемой пожилыми людьми в сидячем положении, до сложных акробатических комбинаций. Основу этой интересной и своеобразной народной гимнастики составила имитация приемов рукопашного боя с оружием и без оружия, но в ее широкие рамки уместились также и дыхательные упражнения, и «игры пяти зверей и птиц», разработанные еще знаменитым древнекитайским врачом Хуа-То, и находки старинных артистов и танцоров.
До сравнительно недавнего времени в Китае ушу пользовалась большой популярностью, ею увлекались люди самых различных возрастов: от малышей дошкольного возраста до седобородых старцев. Упражнения ушу были непременной частью подготовки актеров китайского классического театра.
Проводились даже всекитайские состязания по этому национальному виду спорта. Но все это было лишь до начала так называемой «культурной революции»…

Азбука самбо

Тема четвертая: «Подготовка бросков»

Наши предки давным-давно знали: для того чтобы в схватке успешно провести бросок, его необходимо подготовить умелыми предварительными действиями. Вот как описывает эти приемы старых русских борцов известный этнограф середины прошлого века А. Терещенко: «Искусные борцы берут не силой, а ловкостью: противник старается схватить своего противника так, чтобы он потерял равновесие, тогда смело может повалить или бросить его на землю, как игрушку».
Совершенно естественно, что техникой самбо были восприняты такие обеспечивающие победу полезные действия, с которыми вы и познакомитесь в рамках настоящей темы. Но прежде чем приступить к изучению этой основы арсенала самбо — технике исполнения бросков и подготовок к ним, вам придется вспомнить некоторые положения физики, известные еще из школьного курса. Краткий экскурс в эту область поможет понять самые общие биомеханические основы бросков и выполнять их не на ощупь, а вполне осмысленно. Ориентируясь на это, вы сможете контролировать правильность своих действий.
Сначала о центре тяжести и площади опоры. Примите положение прямой фронтальной стойки, как это описано в третьей теме, и мысленно соедините прямой линией сначала носки своих ног, а затем пятки. Прямоугольник, образованный этими двумя воображаемыми параллельными линиями и вашими ступнями, является площадью опоры. Что же касается центра тяжести, то в положении стоя выпрямившись, которое вы сейчас занимаете, он будет находиться в области крестца и как бы «висеть» над самой серединой площади опоры. Именно это является условием надежного сохранения равновесия. Пока центр тяжести тела проецируется на середину площади опоры, ваше положение наиболее устойчиво. Но если же вы наклонитесь, например, вправо, то проекция центра тяжести сместится к правому краю площади опоры и сделает ваше положение неустойчивым, особенно при толчках или рывках в правую сторону. А как только центр тяжести тела перестанет «висеть» над площадью опоры, выйдя за ее пределы, равновесие вообще нарушается и человек падает. Если, конечно, не успеет вовремя восстановить свой баланс за счет изменения положения ног. То есть, иными словами, сделав шаг в нужную сторону, снова как бы «подвести» площадь опоры под проекцию центра тяжести своего тела.
Физическая суть большинства бросков заключается именно в том, что определенными действиями центр тяжести тела противника смещается за площадь опоры, чем и достигается его падение. Поэтому броски стараются проводить как раз в то время, когда противник находится в неустойчивом положении: уменьшил площадь опоры, поставив ступни слишком близко одну к другой; перекрестил ноги, наклонился или на какое-то мгновение остался стоять на одной ноге. Однако, имея дело с более или менее опытным партнером, рассчитывать, что он таким образом «подставится», уже не приходится. Необходимо самому создавать выгодные ситуации, приводя противника в положение, удобное для проведения того или иного броска. Такие действия называются в самбо подготовками бросков и заключаются в том, что вы, комбинируя толчки и рывки, смещаете проекцию центра тяжести соперника возможно ближе к краю его площади опоры. Техника подготовок к броскам, то есть нарушения равновесия партнера, выглядит следующим образом:

1. Нарушение равновесия противника вперед
Сбивание на носки. Вы, как и ваш партнер, принимаете положение прямой фронтальной стойки. Левой рукой захватите середину правого рукава партнера под локтем, а правой — левый отворот его куртки. Он делает аналогичный захват. Теперь потяните партнера одновременно обеими руками на себя и вверх с достаточной силой и резкостью так, чтобы его пятки оторвались от пола, и он приподнялся бы на носки, слегка наклоняясь вперед. Для того чтобы усилить действие этой подготовки, можно одновременно с рывком руками отклонить корпус назад или сделать небольшой шаг назад любой ногой.

2. Нарушение равновесия противника назад
Сбивание на пятки. Движение, диаметрально противоположное предыдущему. Резким толчком обеих рук от себя и вниз заставьте противника перенести вес. тела на пятки так, чтобы носки его ног слегка приподнялись от пола.

3. Нарушение равновесия противника в стороны
а) Сбивание на правую ногу. При его проведении ваша левая рука сильно тянет партнера влево вниз, а правая как бы приподнимает влево вверх так, чтобы его вес переместился на внешнюю часть правой ступни, а правая немного оторвалась от пола или касалась его только носком.
б) Сбивание противника вправо вперед. Ваша левая рука тянет партнера на себя влево вниз, а правая толкает от себя влево вверх. Партнер как бы «закручивается» вокруг воображаемой наклонной оси, проходящей от его правого плеча к левой ступне. В результате ваших усилий его левая нога отрывается от пола, а опорой ему служит прилегающая к мизинцу внешняя часть правой стопы.
в) Сбивание противника вправо назад. Теперь уже ваша левая рука должна тянуть партнера вниз, а правая — толкать от себя вверх и немного влево. В результате его левая нога чуть отрывается от пола, и опорой ему служит только внешняя часть правой пятки.
г) Сбивание на левую ногу. Левая рука толкает партнера вправо вверх, а правая тянет вправо вниз. При правильном исполнении правая нога партнера должна оторваться от пола или приподняться на носок, а опорой должна ему служить только левая нога.
д) Сбивание противника влево вперед. То же движение, что и при сбивании вправо вперед, но диаметрально противоположное по направлению. Правая рука тянет партнера по направлению на себя вправо вниз, а левая отталкивает от себя вправо вверх, «скручивая» партнера вокруг наклонной оси. Правая нога партнера должна лишиться опоры, а левая опираться только на прилегающую к мизинцу внешнюю часть ступни.
е) Сбивание влево назад. Является как бы зеркальным отражением сбивания вправо назад. Правой рукой следует тянуть партнера вниз, а левой толкать от себя вверх и немного вправо. В результате этого сбивания правая нога партнера должна приподняться, лишившись опоры, а левая опираться на внешнюю часть пятки.
Следует иметь в виду, что сбивания занимают важное место в технике самбо. Они являются начальной фазой почти каждого броска и, кроме того, имеют самостоятельное значение как отличные обманные движения, способные надежно дезориентировать соперника относительно ваших боевых намерений, сломать его атаку и дать возможность успешно контратаковать его. Поэтому над техникой их исполнения следует тщательно поработать, включая это упражнение в каждую тренировку. Продолжайте систематически отрабатывать их и в будущем. Даже добившись полного автоматизма в их исполнении, повторяйте на занятиях каждое сбивание по нескольку раз.
Кроме положения того захвата, который описан выше и называется правым захватом, следует непременно научиться проводить сбивание и при левом захвате (правая рука захватывает левый рукав противника с внешней стороны или снизу, ближе к локтю, а левая — воротник или правый отворот куртки на груди). Когда вы атакуете противника, находясь в правосторонней стойке, то удобнее применять правый захват, а при атаке из левосторонней стойки — левый.
Разучивание сбиваний начинайте на совершенно не сопротивляющемся партнере. И только после того, как от доброго десятка тренировочных занятий ваши движения в любом направлении обретут привычность и безошибочную точность, переходите к следующему этапу, в котором партнер оказывает несильное и заранее обусловленное сопротивление. Например, вы пытаетесь сделать сбивание на правую ногу, а партнер, сопротивляясь, должен отклониться влево. Тогда вы, стараясь точно уловить момент его движения, быстро меняете направление рывка и, используя силу сопротивления, сбиваете партнера на левую ногу или влево вперед.
Исполнение сбиваний следует освоить как при нахождении противника в левосторонней, так и правосторонней стойке. Затем усложните свою задачу и начинайте тренировать проведение сбиваний в движении. Взяв нужный захват, попросите партнера передвигаться сначала совсем медленно и в заранее обусловленном направлении. Передвигаться и вам и партнеру следует с соблюдением тех требований, которые были изложены в нашей, предыдущей теме. Следуя за партнером и твердо сохраняя собственное равновесие, вы должны научиться точно выбирать момент и неожиданно проводить сбивание в том самом направлении, в котором партнер делает шаг. Добившись этого, вы заметите, сколь значительно увеличится эффект ваших действий. Однако не вкладывайте в свои толчки и рывки больше силы, чем это нужно иначе ваш партнер рискует оказаться на полу.
Если описанные выше упражнения достаточно хорошо усвоены вами, можно перейти к своеобразной вольной схватке с обоюдным применением всех изученных сбиваний. Теперь уже и вы и ваш партнер стараетесь провести любое сбивание и защититься от них.
Следует отметить, что эффективной защитой, позволяющей зачастую сохранить равновесие, может послужить переход в низкую оборонительную стойку, особенности которой описаны в предыдущей теме.
Теперь необходимо сказать еще об одной и очень важной стороне ваших занятий — относительно психологической подготовки. Самбо, как любой спорт вообще, а спортивные единоборства в особенности, дает возможность развить не только ваши физические качества (силу, выносливость, быстроту), но еще и психологические: силу воли, смелость, решительность, умение владеть собой. Едва ли есть необходимость доказывать важность этих качеств в повседневной жизни. В самбо они также совершенно необходимы: если вы не будете достаточно храбры и уверены в себе, если не сможете четко и тактически правильно мыслить в любой, даже самой тяжелой и опасной схватке, грош цена вашей силе, выносливости и даже вашему знанию приемов. Вы просто-напросто не сможете применить их своевременно и достаточно эффективно.
Вот почему с первых же занятий вы должны начать упорную и систематическую работу и над своей психологической подготовкой. И пусть не смущает вас, что сейчас вы, может быть, еще недостаточно решительны, не всегда умеете владеть собой, да и сила воли оставляет желать лучшего. Все это вы станете вырабатывать в процессе занятий, от одного урока к другому, если, конечно, будете серьезно относиться к ним и точно выполнять все даваемые вам указания.
Первым таким заданием для вас будет следующее: если вы курите и употребляете спиртные напитки, пересильте эти никчемные привычки, которые приносят существенный вред. Каждый, кому довелось испытать себя в напряженной самбистской схватке, хорошо знает, как зачастую не хватает дыхания на ковре даже тренированному спортсмену, а курящему или выпивохе там вообще нечего делать.
Уверен, что вам окажется по силам выполнить такое задание, и это будет вашей первой и большой победой над самим собой. Даст возможность в будущем владеть собой, а в нужный момент без всяких поблажек самому себе направить волю на выполнение любого трудного, но необходимого дела. Недаром искушенные мастера самбо говорят: «Самое трудное победить не соперника, а самого себя!» Они отлично знают, что в схватке преимущество у того, кто сумеет подавить мешающие ему недостатки и вместе с тем мобилизовать все свои сильные стороны.
И еще одно задание. (Для тех, кто не курит и не пьет, оно станет первым.) Перед занятием старайтесь настроиться на бодрый лад. Думайте о том, что сейчас вы получите очередной заряд выносливости, силы не только физической, но и психологической, отработаете новый прием; станете хотя бы на немного, но совершеннее, чем прежде.
Во время занятий не ведите посторонних разговоров. Старайтесь забыть все свои заботы и неприятности. Сосредоточьтесь только на том, что вы делаете на данном уроке, и старайтесь помнить, что все это приносит вам пользу, а следовательно, удовольствие.
Придется вам чувствовать и усталость по окончании занятия, особенно на первых порах. Но и усталость встречайте с бодростью, говорите себе: «Усталость не тяготит, а радует меня, потому что этот урок внес свою лепту новых навыков и я стал сильнее, чем был вчера». Во что бы то ни стало старайтесь добиться устойчивого бодрого настроения, которое позволит в более короткий срок и значительно лучше усваивать приемы, а также уверенно чувствовать себя в единоборстве с соперником.