Библиотека портала. Кристина Гросс-Ло. Родители без границ. Секреты воспитания со всего мира

Категория: «Внутренняя политика» семьи Опубликовано 30 Март 2016
Просмотров: 3293

Библиотека портала. Кристина Гросс-Ло. Родители без границ. Секреты воспитания со всего мираБиблиотека портала. Кристина Гросс-Ло. Родители без границ. Секреты воспитания со всего мира
Правильно ли мы воспитываем детей? Кристина Гросс-Ло, мама двух девочек и двух мальчиков, признанный эксперт в области воспитания, считает, что лучший способ оценить собственные действия – взглянуть на них через призму иной культуры. Она берет читателя с собой в Финляндию, Францию, Германию, США, Японию, Китай и показывает, как в разных культурах принято развивать в детях терпение, креативное мышление, самостоятельность и восприимчивость к знаниям.


Автор изучила методы воспитания во многих странах и расскажет, что у кого получается лучше. Она выяснила, насколько сильно культурная среда влияет на приемы воспитания и предлагает объективную, научно обоснованную методику, которая предоставит детям больше возможностей. Ее книга – уникальный анализ традиций воспитания детей из разных уголков нашей «глобальной деревни».
© Перевод, издание на русском языке, оформление.
Издательство «Синдбад», 2014.


Предисловие

Все мы хотим для своих детей самого лучшего. Но что это означает? Роберт Левин, знаменитый антрополог из Гарварда, установил, что родители, в какой бы стране мира они ни жили, ставят перед собой три главные задачи. Первая – обеспечить потомству выживание. Для тех, кто более или менее уверен в завтрашнем дне, следующей важной задачей становится обучение ребенка базовым навыкам, необходимым для экономической самостоятельности в будущем. И наконец, почти всем родителям свойственно желание воспитать человека, который будет разделять культурные ценности общества и сумеет найти в нем свое место.
Я долгое время сомневалась, что смогу иметь детей. До зачатия первого ребенка мы с моим мужем Дэвидом познали горечь бесплодия. Но я всегда любила детей и очень хотела стать матерью. Во время беременности я почти не думала о том, что будет потом, у меня были куда более серьезные причины для беспокойства. На седьмом месяце возник риск потери ребенка. Но, когда я взяла на руки крохотного Бенджамина, заглянула в его огромные карие глаза и погладила темный пушок на голове, меня охватило невероятно мощное, почти звериное желание защищать и оберегать это существо. В тот миг я впервые задумалась, какая мать из меня получится и как я должна воспитывать ребенка, чтобы он не только выжил, но и преуспел в жизни.
Мои родители иммигрировали в США из Южной Кореи в 1968 году, незадолго до моего рождения. Детство я провела в небольшом городке в Пенсильвании, балансируя на грани двух культур. Мои родители стремились сохранить традиции корейского воспитания: мы ели палочками; на столе всегда стояли рис, морская капуста и острая капуста кимчи, меня приучили не называть взрослых просто по имени и с почтением относиться к старшим родственникам. Мама с папой придавали огромное значение образованию и в том, что касалось учебы, не давали нам никаких поблажек. Зато в остальном они отличались широтой взглядов: мы играли в золотоискателей в заливе, придумывали себе костюмы на Хэллоуин, смотрели с друзьями фильмы, ели то, что нам нравилось, и читали те книжки, которые были нам интересны.
У моих родителей, подобно многим иммигрантам, были серьезные поводы для волнений. Они страстно желали, чтобы мы прижились и добились успеха в новой стране. Помню, как они шепотом обсуждали, не записать ли нас на какие-то дополнительные курсы, и вместе с другими корейцами-иммигрантами пытались разобраться в незнакомой системе образования. В школе я была одной из немногих учениц азиатского происхождения, и культурные различия порой сбивали меня с толку. Но, подобно многим американцам моего поколения, я с восторгом вспоминаю, какой свободой, утраченной ныне, пользовались тогда дети. Родители возлагали на нас большие надежды, но не мешали нам играть, изучать мир и просто жить. Они старались дать нам все самое лучшее. Они верили, что мы добьемся успеха. И не стремились изменить нас или подогнать под шаблон.
Студенткой я несколько раз ездила в Японию: сначала для изучения японского, потом для работы над диссертацией по истории Восточной Азии. В небольшой деревеньке у подножия гор я познакомилась с Дэвидом, который, как и я, приехал учить язык. Вернувшись в США, мы решили пожениться; уже тогда мы знали, что наверняка когда-нибудь вернемся в Японию и, возможно, даже будем растить там наших детей. В то же время я понимала, что на нашу семейную жизнь непременно повлияют как мое корейско-американское воспитание, так и еврейско-американские корни мужа.
Сейчас у меня четверо детей – все страхи по поводу бесплодия, к счастью, остались в прошлом. Материнство открыло мне глаза на то, как много решений приходится принимать родителям и как порой сложно сделать выбор.
До рождения детей я знала все наперед. Я не дам им питаться фастфудом и смотреть этот ужасный телевизор. Если в нашем доме будут царить мир и гармония, они не станут интересоваться оружием и всем, что связано с войной. А я – внимательная, терпеливая и чуткая мама, – обеспечу им надежный тыл.
Когда мы переехали в Токио, Бенджамину исполнилось пять, а Дэниелу три года. У меня были свои методы воспитания, которые я усвоила в Америке и которые считала единственно верными. Я не отказалась от своих принципов и после того, как – уже в Японии – родились наши дочки, Миа и Аннабел. В США я четко усвоила, что желания детей стоят на первом месте, что родители должны предоставить им максимально широкий выбор и как можно больше хвалить их, чтобы они поверили в свои силы. Подобно другим американским родителям, я старательно оберегала своих малышей от любых опасностей и старалась, чтобы они проводили время «с пользой», то есть играла с ними (а если не успевала, то мучилась чувством вины). Я тщательно подбирала игрушки и развивающие игры, старалась подготовить детей к общению и разногласиям с другими детьми, заступалась за них перед воспитателями, тренерами и учителями. В общем, изо всех сил старалась быть лучшей мамой на свете.
Но, когда мои дети пошли в японскую школу, а мы перезнакомились с родителями их одноклассников, я поняла, что существует иной подход к воспитанию, куда более эффективный, чем наш. Японские мамы искренне удивлялись тому, что я запрещаю сыновьям есть сладкое, решаю, что им можно смотреть по телевизору, а что нет, и постоянно слежу за их поведением. Мои японские подруги не вмешивались в отношения детей со сверстниками, считая неусыпный контроль излишним. Вопрос о том, предоставляют ли они детям все возможности для гармоничного развития, их вообще не волновал. Но, несмотря на все это, маленькие японцы показались мне поразительно уравновешенными, самостоятельными и вежливыми. По сравнению с американскими японские методы воспитания выглядят и слишком строгими, и слишком мягкими, но факт остается фактом – детям они идут только на пользу.
И тогда меня осенило: все принципы и установки, которые я считала неоспоримыми, основывались исключительно на культурных стереотипах. Эта мысль навсегда изменила мое отношение к воспитанию. Прежде я считала американскую стратегию воспитания самой лучшей и прогрессивной. Но оказалось, что я была не вполне права. Наши методы хороши для нас, потому что они направлены на развитие качеств (креативности, искренности, неординарности), которые мы ставим высоко и которые отражают ценности нашей культуры (равенство и материальный успех). Учитывая нашу недавнюю историю, можно сказать, что современный подход к воспитанию – вполне закономерная реакция на предшествующие эпохи, когда действовало правило: ребенок должен всегда быть на глазах, но так, чтобы его не было слышно. О правах детей речи и вовсе не шло.
Конечно, все семьи разные, и, размышляя о стилях воспитания, не надо забывать о классовом, географическом, религиозном и этническом факторах. У каждого ребенка свое, совершенно уникальное детство. И все же у многих из нас, особенно у тех, кто принадлежит к среднему классу и считает, что его сын или дочь обязательно должны получить высшее образование, есть четкое представление о том, что значит быть «хорошим родителем». Этой стратегии воспитания по большей части и посвящена моя книга.
Здраво оценить эту стратегию можно лишь со стороны. Именно это и произошло со мной: я не замечала ни своей чрезмерной опеки, ни помешательства на раннем развитии, пока не поняла, что японские друзья смотрят на меня с удивлением. Им мое поведение казалось ненормальным. Почему я не даю детям спокойно играть на площадке? Зачем постоянно пристаю к ним с вопросом о том, как они себя чувствуют? Для чего по любому поводу устраиваю с ними торг? Почему не пускаю в поход с ночевкой со старшей группой детсада?
В США я вернулась другим человеком – и другим родителем. Папаша, бурно хвалящий сынишку за то, что тот прокатился на карусели, вызывал у меня недоумение. Ему-то казалось, что он ведет себя абсолютно нормально, но я видела в его восторгах фальшь и наигрыш, хотя пару лет назад сама вела бы себя точно так же. Но теперь, вооруженная опытом воспитания детей в другой стране, я смотрела на все это другими глазами.

И все же в современном американском воспитании есть свои плюсы. За два года работы над этой книгой – не считая десяти лет сбора материала – я вполне их оценила. Мы учим детей тому, что все люди разные и надо быть терпимым к тем, кто на тебя не похож. Мы учим их не бояться отстаивать социальную справедливость. Мне нравится стремление американцев поощрять в детях изобретательность и веру в себя. Мы уважаем индивидуальность каждого ребенка и стараемся развивать в нем креативность, самостоятельность и независимость – качества, которые помогут ему в жизни.
В то же время сегодня американцев одолевают сомнения: а все ли они делают правильно? Похоже, в какой-то момент мы сбились с пути. Американские дети чаще других страдают ожирением, каждый четвертый ребенок сидит на медицинских препаратах, в том числе на психотропных (таких втрое больше, чем в Европе). Они набирают меньше баллов на стандартных международных тестах; уровень эмпатии и креативности также падает. Мы смотрим на детей и боимся, что они никогда не станут самостоятельными и в будущем им придется несладко. Поэтому радость отцовства и материнства омрачена глухим рокотом тревоги. Если верить недавно проведенному масштабному исследованию, одна из главных проблем современных родителей – острое осознание беззащитности и уязвимости детей. Мы переживаем за них куда больше, чем предыдущие поколения. Мы идем на все, чтобы обеспечить им счастливую жизнь, – и продолжаем сетовать, что наши старания недостаточны. Мы записываем детей в десятки секций и кружков, следим за их успеваемостью, а они вырастают безответственными и безынициативными. Родителей тоже можно пожалеть – многие из них не понаслышке знакомы с депрессией и постоянным стрессом, а ориентироваться в многообразии противоречащих друг другу воспитательных методик нелегко. В такой ситуации есть соблазн начать идеализировать другие страны (например, в книге «Французские дети не плюются едой» Памела Друкерман описывает французский подход как чрезвычайно успешный) или вздыхать о былых временах, когда и «трава была зеленее, и дети – послушнее».

На самом деле французские родители не безупречны, а японские дети (как, впрочем, и любые другие) – не идеальны. Каждая культура – это сложная динамичная система. Однако, попадая за границу, мы получаем возможность совершить массу неожиданных открытий, способных принести пользу нашим детям. Я задалась вопросом: какие стратегии считают «правильными» родители в других странах? Что, по их мнению, помогает растить счастливых детей? Удалось ли им нащупать гармонию между ожиданиями общества и потребностями ребенка? И следует ли нам перенимать зарубежный опыт в области воспитания?
Моя книга – рассказ о том, как я искала ответы на эти вопросы. В 2010 году, когда мы собирались возвращаться в США из Японии, где прожили пять лет, я начала интересоваться опытом родителей в разных странах мира. Мое внимание особенно привлекали те из них, где, по всеобщему мнению (и в соответствии с конвенцией ЮНИСЕФ по правам ребенка), благополучие детей находится на высоком уровне, а также те, где сложились уникальные подходы к воспитанию детей.
На протяжении следующего года я побывала в Финляндии, Китае, Южной Корее, Германии и Японии и встретилась с родителями из двенадцати разных стран, ныне переселившимися с семьями в США. В их числе была Криста, приехавшая из солнечной Греции. Она рассказала, что в этой стране может без предупреждения нагрянуть со своими пятилетними близнецами к родственникам и друзьям, что ее сыновья ловко орудуют огромными ножницами, срезая гроздья спелого винограда, что родители не пытаются контролировать каждый шаг ребенка, а общество при самом бережном отношении к детям не делает трагедии из синяков и ссадин, без которых, как там считают, не бывает счастливого детства.
Я общалась с дошколятами, младшими школьниками, подростками, студентами и родителями из разных уголков земли и брала интервью у опытных педагогов и известных ученых (психологов, антропологов и социологов). Я поражалась тому, насколько существенно влияет на родительские ожидания культура. Матери и отцы в разных странах по-разному смотрят на то, что дети должны есть, как одеваться и как себя вести. Малыши, не расстававшиеся с родителями ни днем, ни ночью, вырастают удивительно самостоятельными. Дети, с рождения ощущающие себя частью общества, обычно счастливее тех, кого воспитывают в духе индивидуализма. А дети, чьи желания исполняются по первому требованию, нередко чувствуют себя одинокими и неудовлетворенными.
Во время работы над книгой я узнала, почему скандинавы даже зимой оставляют младенцев спать на улице (свежий воздух полезен для здоровья!), почему французы учат малышей правильно вести себя за столом (умение получать удовольствие от еды следует поощрять с ранних лет!) и почему американские педиатры настаивают на том, чтобы младенец спал в собственной кроватке (не только из соображений безопасности – так малыши быстрее обретут самостоятельность), и рекомендуют читать детям вслух (для стимуляции развития познавательных и речевых способностей).
Самые интересные факты всплывали, когда я спрашивала родителей о том, что выходило за пределы их собственного опыта или привычных им культурных норм. Одна мама из Германии жаловалась, что ее ребенок почти не бывает на свежем воздухе. Потом выяснилось, что он каждый день гуляет минимум два часа, то есть в семнадцать раз больше, чем его американские сверстники, – но с немецкой точки зрения этого недостаточно. Когда я спросила маму из Турции, как долго она выжидает, прежде чем взять на руки плачущего младенца, та посмотрела на меня с недоумением: что значит ждать, если ребенок плачет?! Мне понадобилось время, чтобы понять: японцы отнюдь не пытаются сделать мне комплимент, говоря, что я слишком добра к своим детям. По их мнению, родитель должен быть не другом, а наставником, пекущимся об интересах ребенка.
Каждое открытие становилось очередным мазком в картине, которой я пока не представляла в целостном виде. Но я шаг за шагом приближалась к конечной цели. Чем больше я общалась с родителями, педагогами и учеными, тем ярче проступала закономерность. Во всем мире, кроме Америки, для родителей характерна убежденность в своей правоте, и только мы, склонные прислушиваться ко всему многообразию существующих мнений, недооцениваем собственную роль. Знакомясь с современными методиками, я задумалась о той цене, какую нам приходится платить за свой якобы просвещенный подход и ошибочную (но распространенную) веру в могущество воспитательных систем, за свое заблуждение, суть которого сводится к следующему: главное – выбрать разумную методику и придерживаться ее. Тогда ребенок вырастет таким, каким мы хотим его видеть.
Для воспитания сознательных и самостоятельных детей, утверждают ученые, на самом деле нужно не так уж много. Чаще всего достаточно самоустраниться и не навязывать ребенку свое общество, даже если в игре он рискует поссориться с другими детьми. Иногда, напротив, требуется проявить настойчивость, например когда речь идет о помощи по хозяйству, которая позволяет детям чувствовать себя полезными членами семьи.
Защищая ребенка от любых неудобств, мы оказываем ему не лучшую услугу. В других странах родители считают, что воспитание характера не менее важно, чем подготовка к школе. В Японии, Швеции и Франции детей приучают заботиться друг о друге и думать об окружающих. Мы тоже стараемся об этом не забывать, но все-таки основной упор делаем на уникальность личности, способы ее самовыражения и индивидуальные достижения, что, к сожалению, вредит и ребенку, и обществу в целом.
Ответственность за детей лежит на родителях. Никто не торопится разделить с ними это бремя: ни друзья, ни родственники, ни учителя.
При этом нам кажется, что именно наши успехи на родительском поприще определяют нашу человеческую ценность. Неудивительно, что многие родители, ощущая давление общества, переживают жестокий кризис самоопределения.
Постепенно я пришла к выводу, что большинство принципов воспитания продиктованы потребностью общества найти баланс между нуждами коллектива и индивидуальными стремлениями его членов. Успех тех или иных методик во многом объясняется поддержкой широких масс. Воспитывать детей гораздо легче, если общество готово разделить с вами ответственность.
Лучший способ оценить собственные действия – взглянуть на них через призму иной культуры. В моей книге я постаралась дать квинтэссенцию мирового родительского опыта. Надеюсь, с помощью коллективной мудрости нам удастся воспитать счастливых детей.

Авторизация

Реклама